– Вот ведь в чём проблема-то, – сказала она, – у него большие уши, и они торчат кверху.

– Можно прорезать дырочки, – предложил Альберт.

Его начальник чуть не задохнулся от возмущения.

– Прорезать дырочки в шляпе из «Баркриджа»? – прошипел он. – Сроду такого не слыхивал!

Паддингтон снова уставился ему в лицо.

– Я… э‑э… – У продавца заплетался язык. – Я пойду принесу ножницы… – Голос его звучал как-то странно.

– Подождите, пожалуй, не стоит, – остановила его миссис Браун. – Ему ведь в этой шляпе не в Сити ходить[7], давайте-ка выберем что-нибудь попроще. Мне кажется, шерстяной берет будет в самый раз. Вон тот, зелёный, с помпоном. Он очень идёт к его новому пальто и хорошо тянется, так что в холодную погоду можно прикрывать уши.

Все в один голос заявили, что берет Паддингтону очень к лицу. Пока миссис Браун выбирала плащик, Паддингтон ещё раз подбежал к зеркалу. Правда, берет нельзя было приподнимать, как шляпу, потому что он плотно обхватывал уши, но если оттянуть помпон вверх, получалось почти также учтиво. В холодную погоду это было даже удобнее, потому что уши не мёрзли.

Продавец хотел было завернуть пальто, но Паддингтон решительно воспротивился, и после долгих споров ему всё-таки разрешили не снимать его, несмотря на жару. Паддингтон страшно гордился обновой, и ему не терпелось в ней покрасоваться.

Пожав Альберту руку, он наградил продавца ещё одним долгим суровым взглядом. Когда миссис Браун с медвежонком вышли из отдела, несчастный рухнул в кресло и принялся вытирать пот со лба.

Магазин «Баркридж» был так велик, что занимал несколько этажей. В нём были специальные лифты и даже свой собственный эскалатор. После минутного размышления миссис Браун решительно взяла Паддингтона за лапу и повела к лифту. Эскалаторами она уже была сыта по горло.

Паддингтону же всё – или почти всё – было в диковинку, а он страшно любил новые впечатления. Правда, спустя несколько секунд ему стало совершенно ясно, что лифт ещё хуже эскалатора. Эскалатор, по крайней мере, двигался ровно и плавно. А лифт! Во-первых, он был набит до отказа, пассажиры тащили пакеты и свёртки, и им было совсем не до маленького медвежонка – какая-то тётя даже поставила сумку ему на голову и страшно удивилась, когда Паддингтон начал брыкаться. Потом ему показалось, что голова у него висит в воздухе, а задние лапы летят вниз. Едва он успел привыкнуть к этому ощущению, голова догнала и даже перегнала лапы, и дверь открылась. Так повторялось целых четыре раза, и Паддингтон страшно обрадовался, когда лифтёр прокричал: «Первый этаж!» – и миссис Браун вывела его наружу.

– Что с тобой? – спросила она тревожно, глядя в затуманенные глаза медвежонка. – Тебе нехорошо?

– Меня тошнит, – ответил Паддингтон. – Я не люблю ездить на лифте. И я слишком много съел за завтраком!

– Боже мой! – Миссис Браун огляделась в поисках дочери, но та куда-то ушла по своим делам. – Посиди тут минуточку, а я пойду отыщу Джуди. Ты справишься один?

Паддингтон с разнесчастным видом опустился на чемодан. Даже помпон на его берете уныло обвис.

– Не знаю, – ответил он. – Но я постараюсь.

– Я мигом, – пообещала миссис Браун. – А потом мы возьмём такси и поедем домой обедать!

Паддингтон застонал.

– Плохо дело, – забеспокоилась миссис Браун, – если ему, бедняжке, даже есть не хочется!

При упоминании о еде Паддингтон закрыл глаза и застонал ещё громче. Миссис Браун на цыпочках отошла.

Несколько минут Паддингтон сидел, не поднимая век. Постепенно тошнота прошла, и он почувствовал, что откуда-то время от времени налетает приятный прохладный ветерок. Он открыл один глаз и обнаружил, что сидит прямо перед главным входом. Тогда он открыл и второй глаз и решил отправиться на разведку. Он прикинул, что, если встанет снаружи, ему всё будет видно через стеклянную дверь и он ни за что не пропустит миссис Браун и Джуди.

Но когда он нагнулся за своим чемоданом, внезапно наступила кромешная темнота.

«Вот так так! – удивился про себя Паддингтон. – Почему-то свет погас».

Он вытянул вперёд лапу и стал ощупью пробираться к двери. Но дверь куда-то подевалась, хотя он толкал и пихал изо всех сил. Тогда он сделал несколько шагов вдоль стены и толкнул ещё раз. На сей раз удачно. Правда, в двери оказалась очень тугая пружина, и ему пришлось навалиться всем телом, но наконец образовалась щёлочка, куда он сумел протиснуться. Дверь с лязгом захлопнулась. Однако снаружи, вопреки всем ожиданиям, было так же темно, как и внутри. Паддингтон уже жалел, что вообще сдвинулся с места. Он попытался найти дверь, в которую вошёл, но она исчезла без следа.

Тогда он подумал, что удобнее будет встать на четыре лапы и ползти. Очень скоро голова его ткнулась во что-то твёрдое. Паддингтон попытался отодвинуть преграду лапой. Она подалась, и он толкнул сильнее.

Вдруг раздался страшный грохот, и на ошарашенного медвежонка обрушился целый каскад каких-то предметов. Он решил, что начинается землетрясение, но тут всё затихло. Несколько минут Паддингтон лежал неподвижно, зажмурившись и едва дыша. Издалека слышались голоса и гулкие удары, словно кто-то барабанил по стеклу. Паддингтон с опаской приоткрыл один глаз и обнаружил, что свет уже зажгли. Точнее… Он смущённо откинул капюшон своего нового пальто. Свет вовсе не гас! Просто, когда он наклонился, чтобы взять чемодан, на глаза ему упал капюшон.

Паддингтон сел и с интересом огляделся. Самое страшное было позади. Выяснилось, что он попал в небольшую комнатку, заваленную мисками, кастрюльками и тазами. Он даже не сразу поверил своим глазам и на всякий случай как следует протёр их лапами.

За спиной у него была дверь в стене, впереди – большое окно. За окном стояла толпа. Люди отталкивали друг друга и показывали на него пальцем. Паддингтон сообразил, что попал в центр внимания, и очень обрадовался. Он встал – это оказалось не так легко, потому что под ногами перекатывались жестянки, – и как можно дальше оттянул свой помпон. Зрители восторженно завопили. Паддингтон поклонился, помахал лапой и стал разбираться, что же он натворил.

Сперва он не мог понять, где находится, но внезапно его осенила догадка. Он перепутал двери и по ошибке попал в одну из витрин!

Паддингтон, медведь на диво наблюдательный, уже успел заметить, как много в Лондоне витрин. И главное, чего только в них не было, просто глаз не отвести! В одной он даже видел, как дяденька сооружает из коробок и банок высоченную пирамиду. Паддингтон тогда подумал, что много бы дал, чтобы оказаться на его месте.

Теперь же он задумчиво осматривался.

– Ой, мамочки! – сказал он в пространство. – Опять я влип в историю!

Если это он устроил в витрине такой разгром – а больше вроде было некому, – ему придётся и отвечать. И отвечать перед очень сердитыми людьми. А сердитым людям трудно объяснить, что к чему, они могут и не понять, что во всём виноват капюшон.

Паддингтон нагнулся и стал подбирать упавшие предметы. На полу, среди всякой посуды, лежало несколько стеклянных полочек. Становилось жарко, поэтому медвежонок снял пальто и аккуратно повесил на гвоздик. Потом взял полочку и установил на две круглые банки. Полочка не падала. Тогда Паддингтон поставил сверху несколько кастрюль и увенчал сооружение большим тазом. Сооружение вышло довольно шаткое, но тем не менее… Он отступил на шаг и полюбовался… Да, совсем недурно. Снаружи ободряюще захлопали. Паддингтон помахал лапой и взялся за вторую полочку.

А возле входа в магазин миссис Браун вела серьёзный разговор с сыщиком.

– Значит, мадам, вы оставили его вот здесь? – спрашивал сыщик.

– Да, – отвечала миссис Браун. – Ему стало нехорошо, и я велела ему сидеть здесь. Его зовут Паддингтон.

– Пад-динг-тон, – старательно записал сыщик. – А что он за медведь?

– Ну, он такого золотисто-коричневого цвета. Одет в синее пальто, а в лапе чемодан.

– У него чёрные ушки, – прибавила Джуди. – Так что его ни с кем не перепутаешь!

– Чёрные уши, – повторил сыщик, слюнявя карандаш.

– Это вряд ли поможет, – покачала головой миссис Браун. – На нём был берет.

Сыщик приставил ладонь к уху.

– На нём был кто?! – заорал он.

В магазине действительно стоял страшный шум, который к тому же усиливался с каждой минутой. То и дело раздавались взрывы аплодисментов и восторженные крики.

– БЕРЕТ! – закричала миссис Браун. – Шерстяной, зелёный, закрывает уши. С помпоном!

Сыщик захлопнул блокнот. Шумели так, что это уже не лезло ни в какие ворота.

– Простите, – сказал он отрывисто, – там что-то происходит, и я должен немедленно разобраться.