“Девочка”, которой шёл двадцать первый год и которая-то и девочкой себя никогда не считала, с выражением неимоверного интереса на засверкавших глазах поудобней устроилась, подмяв под попу подушку: явно намечалось что-то сверхинтересное, как порнографический этюд «Сёстры XXX-милосердия», ставившийся недавно в драматической студии их жилого района.

– Мальчиш! – Ганни строго, как могла, посмотрела на неё, целуя в лапки, и приступила к повествованию. – Когда-то давно мы жили с Геллой в соседних отсеках и были совсем маленькими…

«Само собой мы влюбились друг в друга с первого взгляда без памяти: он, сидя на горшке в нашей песочнице, я – испекая песочные пасочки на выдуманный ему день рожденья.

Мы росли вместе, вместе ходили в садик, в школу и вообще. Потом мы выросли и несколько раз поженились ненадолго, что нам обоим очень понравилось. Тогда мы решили пожениться на всю жизнь, и Гелла стал астронавигатором по классу “Di-Dzen” седьмого уровня, а я пошла работать в детский садик воспитательницей. («Каким ещё астронавигатором по классу?», Мальчиш посмотрела на протирающего очки Геллу, всегда меньше всего походившего именно на космонавта. «Ну, пилотом корабля их какого-то… Я не разбираюсь… “Канаверал”, кажется, штурмовик какой-то там… Галактику штурмует…», как смогла пояснила Ганни).

Ну и вот в один прекрасный день мы доженились, наконец, и я оказалась в медицинском центре с симпатичным кругленьким животиком. Роды были слегка осложнены (Блин, я чуть не умерла от счастья, рожая тебя!..), и в итоге на свет появилось наше чудо-природы – долгожданный и задолго до рождения любимый ребёнок.

Малыш заявил о всей нестандартности своего характера с порога рождения: считал себя существом противоположного физическому пола, обладал уникальным именем, нестерпимо щекотался при кормлении и так далее. Кибер-психологи, как один, сходились во мнении на том, что ребёнок нуждается в максимально расширенных возможностях для самоопределения с одновременно возможно более сильным притоком любви. В общем, оригинальность характера требовала оригинальности окружения.

Мы, я и Гелл, помучались немного, думая, как лучше нам устроить одновременно полную и свободы и любви жизнь нашего малыша, и придумали, вот, то что получилось… Первые годы жизни наше сокровище вообще не подозревало о нашем существовании, а потом мы появились в его окружении в качестве добрых и до невозможного любящих друзей…

Правда-правда! Мы любили и любим тебя до безумия и мы твои…»

– Мама и папа?! – всё более внимательно слушавшая сосредоточенно излагающую Ганни Мальчиш чуть не подпрыгнула на подушке. – Гелл, скажи – это вы пошутили так? Да? Вместо утренней физзарядки?

– Да! – Гелл отложил на столик очки и распрямил обычно чуть сутулые плечи, покрывавшиеся прямо из воздуха какой-то странной дикой одеждой. – Около двадцати лет назад мы довольно весело, на мой взгляд, пошутили. И результату нашей той давней шутки до сих пор улыбаются и смеются все ей попадающиеся на жизненном пути друзья и товарищи!

Мальчиш, как завороженная, сидела на вжатой в попку ногами подушке и переводила ошеломлённый свой взгляд с одного на другого:

– Бип и Чип… скромно курят, сидя тихонечко… в сторонке… Мои дорогие… и с детства любимые… мама и папа… Ганни и Гелла… я люблю вас, но не знаю, как вам об этом сказать...

– Моё солнышко… ты говорила об этом нам постоянно! – Ганни протянула руку к пылающей щёчке Мальчиша, и Мальчиш подумала, что никогда не замечала, какая тёплая и мягкая у Ганни ладошка.

– Задержался я с вами тут. Из звёздной вахты вычеркнуто двадцать лет моей жизни, и клянусь, мне не довелось пожалеть ни об одном из них. Но мне пора! – Мальчиш видела, как наливаются сталью некогда сухопарые рельефы тела Гелла, облачённого в изодранный не по уставу звёздный свой китель; как словно сияние Млечного Пути над его головой серебрит воздух проступающая по всему чёрному ёжику седина; как подозрительно долго целует Ганни ей, Мальчишу, плечо, по которому скользит щекотная непонятно откуда взявшаяся капелька влаги…

Нет, так Мальчиш точно уж не могла! Только, можно сказать, обрела родительские заботу и ласку… А тут любимый папа улетает…

– И не отъебёшь на дорожку? – Мальчиш потупила взор и подумала, что раньше этот жест ей никогда не удавался…

– Разок? – второй пилот межзвёздного штурмового фрегата “Канаверал” обернулся на пороге, чуть сдвинув брови и что-то припоминая.

– Не более… – вполне была согласна Мальчиш, раздвигая пошире ножки себе и, на всякий случай, Ганни.

– Перед полётом, согласно уставу, вещь допустимая, порой – обязательная! – суровый межзвёздный волк растопырил мотню на своём форменном рванье.

Красиво отточенный хуй вошёл в мягкое податливое лоно, и только тут память второго пилота-штурмовика прояснилась: подобное «на дорожку», как и свой ответный «разок» он слышал уже… двадцать или что-то около того лет назад… и, кажется, ещё двадцать лет до того… и ещё… и ещё... и ещё… Звёздный вздыбленный хуй проницал собою бескрайне раскинутую перед ним исходящуюся в неге страсти Галактику…

Сталкинг вернул из полёта, но неостановимо продолжал греть изнутри всю группу-Проект.

– Что это – вокруг нас? Для чего мы здесь? Откуда мы пришли и куда мы уйдём? – спросила Эйльли с непривычно задумчивыми глазами.

Проект сосредоточился и был обречён на очередную версификацию не впервые даваемого ответа.

– По первому вопросу – ХуРу! – сообщил рассматривающий расписание внутренних коммуникаций Директор.

– С удовольствием!.. – ХуРу поцеловал на всякий случай Эйльли и ушёл в дальний угол к своим арт-приборам, откуда и продолжил. – Вокруг нас определённо реальность планеты Земля с временными координатами начала двадцать первого века по одной из хронологий предосознания человечества. Планета – красивая, реальность – художественно развивающаяся. Много путаницы, но готовы вот-вот проклюнуться окрепшие ростки Нового Мира… У меня пока всё.

– Второй вопрос – Диана!

– Ну, мы здесь для того… – Динуля, как всегда, приступала к любому серьёзному делу решительно, с первого же шага внимательно смотря на немедленно приходящего ей на помощь НачХоза. – …Чтоб посеять чего-нибудь… Ага… Мир спасти… Любить животных разных…

Иггер покатился по полу со смеху, выдавливая сквозь приступы: «Ани… это… про тебя!..». Ани деликатно отвернулся и принялся вылизывать окутывающий его хвост. Транс покачал головой, когда Иггер докатился до него и с трудом привёл его в чувство.

– Конкретней, пожалуйста! – Директору давно уже хотелось кофе, а не мучить бедного ребёнка.

Динуля слегка растерялась, но Адер внимательно заглянул ей в сини-очи, и она без запинки произнесла:

– На данный момент настоятельнейшей необходимостью перед Проектом выглядит эротизация окружающей действительности посредством пост-связи с основными энергетическими структурами Нового Мира!

– Ага… Чтоб всем ребятам, всем трулялятам было веселей! – закончил за Динулю Начхоз. – Оставьте донимать моё счастливое детство немедленно!.. Спасибо…

– По третьему – Орф… – Директор облегчённо вздохнул и постучал костяшками пальцев по столу, за которым Транс и Букк резались в трёхмерные нарды: «С победителем!».

– Пришли мы из Нового Мира, в него и уйдём, – Орф пожал плечами. – Вопрос о том, какая именно структура Нового Мира нас сюда выслала, пока остаётся открытым, поскольку не до конца выяснены некоторые технические тонкости Проекта. Впрочем, и само название “Новый Мир” носит слегка обусловленный характер, но это не столь важно. Эйльли, достаточно?

– А? – Эйльли вовсю уже обнимала чем-то занятую Стеллс и пропустила последний вопрос вовсе.

– Достаточно. Вполне, – Орф сделал вывод самостоятельно и пошёл к рабочему месту Стеллс: – Эйльли, подвинься, я с вами…

The special internal thanks:

Аркадий Гайдар, «Сказка про Военную Тайну, Мальчиша-Кибальчиша и его твёрдое слово» (источник-версия 0.1)

Г.-Х. Андерсен (сказка «Дикие лебеди»)

Sopor Aeternus & The... (композиция «Inschrift / Epitaph», Dead Lovers' Sarabande {f. 1}, 1999)

Александр Колкер (музыкальное сопровождение)

& all others…

«…– В Сети много полевых глюков, и как-то у меня возник интересный вопрос, – Иггер мимолётом просматривал порнобайты и развлекал техническими анекдотами ХуРу. – Существует ли эпицентр всего этого безобразия, некий источник стихийного хаоса в наших системах? Вполне гипотетично я назвал его Точкой Идеального Глюка. Поиском этой Точки я занимался одно время довольно усердно, и, знаете, к каким несколько неожиданным результатам был приведён? Если не сама Точка, то её вполне конкретный прототип существует и находится, обычно, не столь уж далеко, но не это главное… Дело в том, что от цели своего поиска я ожидал самых кошмарных оболочек и самого злонамеренного поведения (из-за этого была создана отдельная инфосистема противостояния деструктиву с развитыми программными комплексами гашения вирус-волнений). Но встреченное мной оказалось совершенно иным, как по форме, так и по содержанию. Общая лёгкая растерянность в сочетании с редко случающейся неуверенностью и почти полная неумелость – вот моё нечаянное впечатление от встречи с прообразом этого Идеального Глюка. Это, на мой взгляд, совсем не владыка хаоса… Скорей здесь что-то связано с детством…