Устроив меня в милом домике для преподавателей, оборотень ушел по своим делам, а я осталась разбирать вещи. Вернулся он не скоро, но с хорошими вестями. Меня брали на работу. Сначала, как рассказал мне Арталион, я буду помощником председателя приемной комиссии, коим и являлся мой спутник, а потом мне что-то подберут, опираясь на мою земную профессию фармацевта. Единственным условием было то, что работать мне предлагали только на факультете некромантии, так как оборотню пришлось упомянуть о моей темной магии.

Уже утром следующего дня отдохнувшую меня, как всегда рано поднял мой мучитель и тренер в одном лице и погнал на стадион для преподавателей, который располагался сразу за нашим домом. Измотанную физическими нагрузками от всей широкой души оборотня, ведьмочку отправили на водные процедуры, а затем, одев самолично в подобающее случаю, по его мнению, платье проводили в помещение для приемной комиссии.

Дни полетели незаметно, работа изматывала, потому что каждый день поток поступающих в Академию адептов увеличивался. Только упасть и уснуть, как того требовал, а временами просто вопил мой организм, мне не давали. По вечерам мы с Артолионом занимались обузданием моей непокорной темной магии, а утром меня ждала приличная физическая нагрузка. Вскоре к нам присоединилась Алисия, которая успешно прошла все экзамены, а сфера, на которой адептам определяли наличие доминирующей стихии, показала, что нашей девочке подвластны все четыре. Преподаватели академии радовались, что в этом учебном году у них появилась такая способная адептка. Не обошлось и без происшествия, которое удалось замять только благодаря Артолиону. Мне захотелось тоже прикоснуться к магической сфере, и я уговорила оборотня на этот эксперимент. Кто же знал, что после моего рукоприкладства, внутри артефакта сначала заклубиться тьма, а потом эта магическое недоразумение разлетится на мелкие осколки. Потрясенный Артолион, чуть за голову не хватился, хорошо, что все экзамены уже закончились, потому что достать артефакт такого уровня было сложно. Решили больше не экспериментировать с моей силой, хорошо, что свидетелей рядом не было, а то не известно, какие были бы последствия.

Работа на факультете некромантии оказалась не такой уж страшной. Мои обязанности чем-то напоминали работу лаборанта в школе. Нет, по началу, мертвые мыши и крысы вызывали стойкое отвращение и даже ужас, но уже через месяц, я спокойно разносила адептам эти учебные пособия. Пришлось придумать небольшую хитрость, я вызывала свою магию, которая окутывала как кокон мои руки и брала мертвую тушку. Иногда правда тушки неожиданно оживали прямо у меня в руках, а когда это случилось в первый раз, мой визг наверно слышала вся Академия. Ко мне присоединился хор адепток с первого курса, так мы и визжали и орали на все голоса, пока ожившая огромная рыжая крыса носилась за нами по коридору. Хорошо, что преподаватель оказался рядом и быстро упокоил учебное пособие. Потом, с интересом расспрашивал, как это у меня получилось и при моем упоминании о темной силе, был очень удивлен. Артолион подарил мне артефакт в виде браслета, скрывающий мою ауру и все в АВМ были уверены, что я обычный человек без способностей. После этого случая мы с некромантом даже подружились. Я с удовольствием оставалась помогать ему в лаборатории после работы, если Артолион был в это время занят. Освальд же поклялся ничего обо мне никому не рассказывать, лишь иногда просил снять браслет, что бы понять какая природа у моей магии, только внятного объяснения пока он не нашел.

— Знаешь интересно, вот вроде и темная она у тебя, а теплая какая-то, не магия смерти это точно. Хотя злить тебя все же никому бы не посоветовал, силы у тебя много. Так что контроль и еще раз контроль над эмоциями. Интересно, а когда у тебя хорошее настроение, ну так чтоб очень, большая радость, например или влюбленность сильная, как в этом случае твоя магия проявляется?

— Слава богине, большой радости у нее последнее время не было — поделился, вошедший Артолион — да и влюбляться ей пока не стоит, сначала с магией разберемся.

— Ну отчего же не стоит, женщина она привлекательная, так что за кандидатами дело не станет — улыбнулся Освальд.

— Индия, завязывай с лирикой, нам заниматься пора — отрезал оборотень как то слишком сухо. Я привыкла к теплым отношениям с мужчиной, так что, прозвучавшие стальные нотки в его голосе, неприятно поразили меня.

На полигон шли моча, я потому что не понимала, чем вызвала такую холодность, а мужчина был задумчив. Первой не выдержала я:

— Артолион, я чем-то тебя обидела?

— Нет, не в это дело, просто я не могу представить тебя с кем-то — отозвался оборотень.

— И не надо представлять, Освальд пошутил просто.

— Да нет, задумчиво произнес мужчина, ты стала выглядеть моложе, да и действительно очень похорошела, для человека ты просто красавица.

— Ну, какая из меня красавица, да и возраст не тот, что бы всякими глупостями голову забивать.

— Возраст, в твоем случае, самый тот, не забывай, что в нашем мире ты — ведьма, а не человек. Продолжительность жизни у магов, намного больше, чем у обычных людей. Так что ты еще совсем молодая по этим меркам и оставаться такой будешь еще долго.

— Вот когда ты так улыбаешься, все становится на свои места, я не привыкла к такому холодному обращению с твоей стороны. Без твоей теплоты я теряю смысл в жизни в этом мире, ну разве еще Алисия есть, но последнее время она слишком занята учебой, да и подружек у нее в Академии много.

— А как же Освальд? — отозвался заметно повеселевший оборотень.

— Мы подружились. Он хороший.

— И только?

— Да — улыбнулась я.

Лирика кончилась и началась тренировка, тут мне спуска не давали, добавляя, что это же для моего блага. Ну, благо то действительно было, уже через месяц таких занятий мы с Алисией были вынуждены поехать в город и сменить мне почти весь гардероб, вся одежда на мне болталась, похудела прилично, чему была рада. Деньги мне опять одолжил оборотень, я с первой зарплаты попыталась вернуть хотя бы часть, но надо мной только посмеялись.

В Академии нас стали считать женихом и невестой. Оборотень сам пустил этот слух, иначе бы нас не поняли, потому что проживали мы вместе в его доме. Спали тоже в одной кровати, только он, по-прежнему, оборачивался ирбисом. Мне было хорошо с Артолионом, никакой другой подоплеки, кроме дружеской, между нами не было, исключая случаи, когда кто-нибудь из мужчин обращал на меня свое внимание. Вот тут оборотень показывал себя настоящим собственником. Он становился холоден со мной и чуть ли не кидался на несчастного с кулаками. После очередного такого случая мне пришлось вызвать Артолиона на откровенный разговор.

— Я не говорю, что мне понравился этот конкретный мужчина, но согласись, твое поведение не выдерживает никакой критики. Стоит кому-либо обратить на меня внимание, и ты становишься агрессивным, а от меня отстраняешься, как будто я в чем-то виновата!

— Прости, тебе сложно понять, но я оборотень, а эта раса отличается собственническим отношением к женщине, которую принял зверь. В моем случае это не так сильно выражено, так как человек во мне доминирует над звериной сущностью, сказывается не чистота моей крови. Моя мама была человеком — обычный династический брак, хотя я и пошел в отца. Вот только с тобой я много времени провожу в обличии ирбиса, и он считает тебя своей избранницей.

— А ты с ним не согласен? — тихо спросила я, уже зная ответ на этот вопрос.

— Я, наверное, сам должен был тебе давно все объяснить, а не прятаться от реальности. Нам вместе было так хорошо! Но мое человеческое сердце давно и прочно занято, и хотя мы не можем быть с ней вместе, это чувство не позволяет пустить тебя в него. Если ты все же захочешь завести отношение с кем-то другим это должно произойти подальше от меня, мой зверь никому тебя не отдаст.

Ну вот, и поговорили, а вопросов стало больше, чем ответов. Мне было грустно, я давно поняла, что влюблена в Артолиона, а уж когда он был в обличии ирбиса, разум сносило напрочь. Спала я с ним исключительно в обнимку, не выпуская рук из его такой мягкой, шелковистой шерстки. Я не думала о совместном будущем с мужчиной, но и без него уже не представляла своей жизни.

— И что мы будем теперь делать, когда все выяснили? — со слезами на глазах спросила я, подумав, хорошо, что сама в любви ему не успела признаться.

— Давай пока что оставим все как есть, я не хочу отпускать тебя, да и идти тебе некуда, а там посмотрим. Жизнь так не предсказуема.

— Да — прошептала, засунув свое чувство к мужчине глубоко внутрь себя, туда, где моя, ставшая родной, темная магия, скручивалась в спираль, обволакивая мое бедное сердце.

Хорошо, что этот день был выходным, и мы с Алисией собирались на шопинг. В таком подавленном настроении мне уже никуда не хотелось идти, но и видеть сейчас Артолионана было слишком больно.