— Свииииии! — засвистел опять паровозик и отправился в путь с кенгуру на крыше.
При въезде на мост была низкая арка. Дональд Биссет и Рррр с волнением следили, как поезд подъезжает к ней. Под такой низкой аркой кенгуру ни за что не проехать!
Но вот поезд нырнул ПОД арку, а кенгуру спокойно перепрыгнул ЧЕРЕЗ и — бух! — опять на крышу вагона. Какой-то старичок выглянул из окна поезда и погрозил ему зонтиком.
— Ну и шумный ты, кенгуру! — крикнул он.
Но скоро от поезда остался один лишь белый дымок.
— Я вот всё думаю,— сказал Рррр, снова взявшись за вёсла,— что легче: закрыть зонт, когда нет дождя, или раскрыть его, когда идёт дождь?
— Про зонт не знаю,— сказал Дональд,— а вот что труднее всего, могу сказать.
— Что?
— Искать иголку в стоге сена. Это почти так же трудно, как скрывать свои чувства.
— А зачем? — спросил Рррр.
— Может быть, ты и прав, не надо ничего...
Но закончить Дональд не успел, так как на лодку вдруг упала огромная тень и раздалось громкое: скрип, скрип, скрип!
Но ничего страшного не случилось. Оказалось, это просто тень почтальона, по прозвищу Скрипучие Башмаки, или ласкательно Скрипл,— самого большого почтальона на свете.
■
— Кажется, мы его где-то видели,— сказал Рррр.— Ну да, это тот великан...
— С которым ты не хотел знакомиться.
— Вовсе нет, я сказал «в другой раз».
Скрипл и в самом деле был такой большой, что все пугались, когда он неожиданно подходил, и кричали: «Спасите! Великан!» Но Скрипл был очень добрым великаном и вовсе не любил пугать людей. Поэтому он купил скрипучие башмаки, чтобы все слышали, когда он подходит, и не вздрагивали от неожиданности.
Солнце уже садилось, и перед Скриплом шагала его длинная-длинная тень, а вокруг её головы, словно маленькая луна вокруг земли, вращалась ещё одна тень.
— Я угадал, кто это! — крикнул Рррр, когда Скрипл и две тени, большая и маленькая, подошли совсем близко.— Это почтовый голубь!
— Привет! — сказал Скрипл Рррру.— А у меня для тебя письмо. И для Дональда Биссета тоже.
Он открыл почтовую сумку и вытащил из неё два письма.
Это были те самые письма, которые Рррр бросил в почтовый ящик в конце «Беседы четвёртой».
— Рррр, у меня письмо от тебя! — воскликнул Дональд Биссет, вскрывая конверт.
— А у меня — от тебя! — крикнул Рррр.
Пока Дональд и Рррр читали письма, почтовый голубь плескался в луже.
— Перестань, Элберт! — сказал строго Скрипл.— Вот безобразник, не слушается и лезет во все лужи.
— А вы не хотите отправить его в школу? — спросил Дональд Биссет.
— Не могу,— ответил Скрипл.— Кто же тогда будет разносить срочные письма? Элберт очень способный почтовый голубь. Вот только не слушается меня иногда.
— Я знаю, что надо сделать, чтобы он слушался,— сказал Рррр.— Надо рассказать ему хорошую сказку. Когда Дональд рассказывает хорошие сказки, я всегда его слушаю. И слушаюсь.
И Рррр рассказал Элберту сказку про голубя.
ХЛЕБНЫЕ КРОШКИ
Как-то раз в Лондоне на Трафальгарской площади обедали сто голубей. На обед у них, как всегда, было пшено.
Вскоре к ним прилетели ещё голуби.
— Что это вы едите ? — спросили они.
— Пшено! Урр-урр-урр!
Потом прилетели ещё голуби.
— Ура! — обрадовались они.— Сегодня на обед пшено!
А потом прилетел голубь по имени Артур.
— Опять пшено? — сказал он.— Вот надоело!
Он взмыл вверх и опустился на вершину колонны, на которой стоит статуя адмирала Нельсона.
— Ну что за жизнь, милорд! — пожаловался Артур Нельсону.— Каждый день пшено да пшено. Терпеть его не могу!
— А что ты любишь? — спросил адмирал Нельсон.
— Хлебные крошки! — ответил Артур.— Нет ничего вкуснее белых хлебных крошек!
Адмирал Нельсон взял подзорную трубу и оглядел улицу Уайт-холл.
— Я вижу мальчика,— сказал он.— Он идёт по улице и жуёт булку.
Артур слетел вниз и следовал за мальчиком, пока тот не доел свою булку. Но Артуру ни крошки не перепало.
Бедняжка Артур даже расплакался. Проходивший мимо полисмен очень удивился.
— Вот так чудо! — сказал он.— Первый раз вижу плачущего голубя.
Огорчённый Артур вернулся к Нельсоновой колонне.
— Да, дело плохо! — вздохнул адмирал Нельсон.— Что сказал полисмен?
— Он сказал, что никогда ещё не видел плачущего голубя.
— Так-так,— сказал адмирал Нельсон.
— Не следовало мне плакать из-за крошек, да? -— сказал Артур.
— Что верно, то верно,— согласился адмирал
Нельсон,— Но я кое-что придумал. Загляни-ка в карман моего мундира, ты найдёшь в нём трёхпенсовик. Его положил туда рабочий на счастье, когда ставили мою... то есть Нельсоновую колонну. Ты...— И он прошептал что-то Артуру на ухо.
— Блестящая идея! — сказал Артур.— Благодарю вас, милорд.
Он взял трёхпенсовик, полетел прямо в булочную на углу Стрэнда и купил себе трёхпенсовую булочку с изюмом. А потом сел на подоконник булочной и начал её есть. Глядя на него, прохожие говорили:
— Видно, голубю понравилась булка. Значит, она свежая.— И многие заходили в булочную и покупали булочки к чаю.
Булочник был очень доволен.
— Ты можешь каждый день прилетать сюда,— сказал он Артуру,— и я буду давать тебе булочку к чаю. Лучшей рекламы для моей булочной не придумаешь! А вот тебе ещё одна булочка — за сегодняшний день.
Артур схватил в клюв булочку и полетел к адмиралу Нельсону.
— Попробуйте булочку, милорд,— сказал он и отломил адмиралу Нельсону половину.
— Благодарю! — сказал адмирал Нельсон.
— Взгляните на этих голубей, милорд,— сказал Артур.— Они опять клюют пшено. Лично я предпочитаю булочки.
— Я тоже! — ответил адмирал Нельсон.
— ...И я! — сказал Рррр, закончив сказку.
— Урл, урл, урл,— согласился Элберт и в лужу больше не лез.
Над рекой повисла тёмная туча.
— Ох, Рррр, я очень волнуюсь,— сказал вдруг Дональд.
•— Боишься, пойдёт дождь?
— Нет, я совсем забыл, что ко мне должен приехать мой друг из Москвы. Он поэт, пишет стихи для детей. А я обещал научить его ездить верхом. Вдруг он приедет без меня?
— Надо срочно послать ему письмо. Попросим Элберта отнести.
— Правильно! Он ведь почтовый голубь для срочных писем.
Дональд вырвал из блокнота листок, написал несколько строк, запечатал конверт и передал Элберту.
— А что ты написал? — спросил Рррр.
— Что, если мой друг приедет, пусть ему дадут ключи от моей квартиры, а деньги лежат в правом ящике письменного стола.
В это время туча закрыла солнце и полил сильный дождь.
— Как бы ты не простудился, Рррр,— сказал Дональд Биссет.
— Я-то не простужусь,— сказал Рррр.— У меня солнечный зонтик. А вот ты можешь схватить насморк и даже заболеть.
— Пустяки! — сказал Дональд.— Я позову Джорджа, и он меня живо вылечит. Ты же знаешь, Джордж прекрасный доктор... И мы с ним давно дружим. Наверное, уже лет сорок.
— Значит, он очень старый,— сказал Рррр.— А может он вылечить фарфоровую собачку, чтобы она бегала со мной наперегонки?
— Нет! Джордж ведь доктор настоящий, а собачка фарфоровая,— сказал Дональд.
— Жалко,— сказал Рррр.
Дождь кончился так же быстро, как . начался.
— Смотри, там над рекой радуга! — обрадовался Рррр.— Разноцветная, как...
— Радуга всегда разноцветная,— сказал Дональд.
9 Забытый день рождения
— Не то я хотел сказать, полосатая, как наше путешествие. Розовая полоска — это торт. Зелёная — охотники. Красная... красная — огнедышащий дракон.
— И в самом деле! А какой цвет тебе больше нравится?
— Все! Но больше всех жёлтый. Жёлтый даже лучше, чем золотой, да?
— Согласен,— сказал Дональд Биссет.
— Наляг на вёсла, Рррр,— попросил Дональд, когда радуга погасла и они поплыли дальше.— Нам надо спешить! Впереди, наверное, ещё столько интересных встреч.
Но как Рррр ни старался, лодка почти не двигалась.
— Понять не могу, что происходит? — недоумевал Дональд.
Подальше на берегу они увидели три странные фигуры в чёрных плащах с капюшонами.
— А это кто? — подумал вслух Дональд Биссет.— В таких длинных плащах, что и не разберёшь. Чем это они заняты ?
На песчаной отмели громоздилась целая гора консервных банок, и все трое в плащах что-то выливали из банок в реку.
Лодка еле-еле ползла вперёд.
— Плывём точно в сиропе,— сказал Дональд.— Постойте, да это и в самом деле сироп!! Смотрите!
На консервных банках были наклеены этикетки:
СИРОП ЛУЧШЕГО КАЧЕСТВА 4 пенса банка.
— Они выливают в реку сироп. Вот вреднюги!
— Ну конечно, это вреднюги! — спохватился Рррр.— Помнишь, твоё Воо-Бра-Жение ещё предупреждало: «Только остерегайтесь вреднюг! Они в чёрных плащах с капю-
шонами. Их зовут Нельзя, Несмей и Стыдись». Вреднее их никого нет на свете!