— Что?.. Что это такое? — стуча зубами то ли от холода, то ли от страха, спросил себя «дегтярный человек». Он протянул вперед обе руки, и пальцы прошли сквозь облачную сущность облачного пса. — Мне мерещится!

— Р-р-рок — р-р-ык! — пророкотал пёс. «Дегтярный человек» испуганно отпрянул и приземлился прямиком на сугроб.

— Ты кто такой? Моя смерть? — не смея пошевелиться, спросил он.

— Р-р-ров — р-р-рав! — вновь пророкотал облачный пёс, после чего приветственно лизнул человека в лицо огромным белым языком.

«Нет, смерть бы себя так не вела», — подумалось тому. Он схватил упавшую в снег шапку-ушанку, вскочил на ноги и отряхнулся. Горячее приветствие слоноподобного пса сотворило с «дегтярным человеком» настоящее чудо. Он перестал мёрзнуть, и к нему вернулась надежда.

— Покажешь дорогу? — с надеждой спросил он.

— Гр-р-ряв! — обрадованно сказал облачный пёс. Его наконец-то поняли правильно.

Пока ветерки надоедали сестрице Вьюге со своими «Что? Где? Когда?», а Орехоколка без дела кружила над горой Ямантау, облачный пёс совершенно секретно и в высшей степени таинственно выводил «дегтярного человека» на ближайшую к селению дорогу. Он важно повиливал пушистым хвостом, шевелил обвислыми ушами и вертел по сторонам усатой мордой. Ни морды, ни ушей, ни хвоста за плотной ширмой метели было не разглядеть. Один лишь «дегтярный человек» видел пса собственными глазами. Он шел за переступающими в воздухе массивными лапами, гигантским облачным хвостом и не переставал удивляться.

Спустя несколько дней, оправившись после переживаний, человек решился и рассказал в поселении об облачном псе. Его, конечно, высмеяли, списав появление собаки на предсмертные галлюцинации. Никто не оказался настолько смелым, чтобы поверить. Ведь если скажешь, что веришь, придется нести за это ответственность и, еще чего доброго, подвергнуться нападкам односельчан. Никому не хотелось, чтобы над ним подтрунивали. Поэтому подтрунивать стали над выжившим в степи «дегтярным человеком».

Человек не обижался. Он оставил попытки доказать что бы то ни было и с теплотой вспоминал об облачном псе, как о добром старом друге, который примчался к нему на выручку в трудный час.

Облачный пёс тоже молчал о своем совершенно секретном и в высшей степени таинственном поступке. А если б он и захотел похвастаться перед ветерками, у него всё равно ничего бы не вышло.

— Гр-р-ряв!

— Через неделю наступает весна, а нам еще нужно отдать целых два письма, — напомнил Виэллис, расправляя на лету складки своей воздушной одежды. — Как думаешь, быстро ли доберемся до Африки?

— Да уж не знаю, — отозвался Сальто, огибая встречное облако. — Оборот-вокруг-Земли тому назад мы уже были в Африке, когда встречались с Сирокко. И почему мы не подумали о Неуловимом Самуме? Ведь он наверняка дул где-то в той же местности. Ищи его теперь, свищи.

— А еще эта въедливая Вьюга. Никакого толку от нее не добьешься, — проворчал Виэллис. — Пришлось рассказать ей, кто такой дедушка Ветрило и почему мы его ищем…

— Ага. И с какой скоростью он летал в молодости, и какие ветряные плащи носил, работая в Центре Зарождения Циклонов, — подхватил Сальто. — С ума можно сойти! Зачем ей понадобились такие детали? Нет чтобы просто сказать: «Пролетал такой, было дело». Или наоборот: «Не пролетал».

— Выходит, никаких результатов? — осведомилась Орехоколка.

Братья глянули на нее с досадой.

— А ты где пропадала? — обиженно спросил Сальто. — Ты единственная, кто умеет качественно заговаривать ветрам зубы. И ты бросила нас в самый решающий момент. Не стыдно?!

— Я никогда раньше не видела гор, — призналась та. — Жаль было бы упустить такой шанс.

— Все Орехоколки думают только о себе! — подвел итог Сальто. — И облачные псы, — добавил он, укоризненно посмотрев на плывущего позади облачного пса. — Этого тоже невесть где носило.

Внезапно что-то заставило Орехоколку оглянуться. Она повернула голову, как сова, на двести семьдесят градусов, сделалась еще белее, чем была, и с натугой произнесла:

— Ой-ёй… Король-Ветер на подлёте.

При имени Короля-Ветра ветерки заметались, словно беспомощные мотыльки. Не было рядом чудесного Заоблачного леса. Не было даже приличной гряды облаков, за которой получилось бы спрятаться. Только далеко внизу черно-серыми квадратами и прямоугольниками вздымался над землей бетонный мегаполис.

— У-ух, на части разорву! Ух, раздую на все четыре стороны! — грозился издалека Король-Ветер. Выглядел он еще потрепаннее, чем прежде. От плаща с золотой вышивкой остались одни клочки. Корона съехала набекрень, а на ветряном лице застыло такое кошмарное выражение, что от страха парализовало бы кого угодно.

— Скорее, туда! — крикнул Виэллис. — Город наше единственное спасение!

Сальто сейчас же бросился к облачному псу, Виэллис без предисловий схватил Орехоколку — и они вчетвером слетели камнем вниз. Правда, для камня они были несколько мягковаты. Однако побег удался.

— Видали, как встречные и поперечные ветры перед нами расступались? — веселился Сальто, когда друзья упали на покрытую битумной смолой вонючую крышу. — Спорю на свой будущий плащ, король не ожидал от нас такой прыти!

— Ярость Короля-Ветра делает удивительные вещи! Мы снова в городе, — сказал Виэллис. И было непонятно, рад он этому или нет.

— А раз мы снова в городе, можно еще кому-нибудь помочь! — обрадовалась Орехоколка. — Помните, что говорил Беззаботный Сквозняк? Польза. Мы обязаны приносить пользу.

— Ну, лично я никому и ничем не обязан, — надуто произнес Сальто и скрестил на груди воздушные руки.

— Правильно, — ухмыльнулось в вышине коварное Солнце. — Не слушай этих сердобольных простофиль. Надо быть как я — гордым, независимым и упорным. А начнешь утирать всем подряд слёзки — сделаешься уязвимым, как они.

Солнце собиралось продолжить свою блистательную речь и выдать что-нибудь чрезвычайно умное, но вдруг обнаружило, что на него не обращают внимания. Орехоколка созвала ветерков и облачного пса к парапету крыши, и они вчетвером с интересом наблюдали за тем, что происходит внизу. А внизу, без сомнения, творилось нечто любопытное и увлекательное.

Там, по широкой улице, безостановочно сновали автомобили и суетились крошечные, как муравьишки, люди. Автомобили сигналили, люди сбегались в толпы и осаждали битком набитые автобусы. Стоял такой грохот и гам, что было слышно даже на крыше.

— Невероятно! — прошептал Сальто.

— Судя по обстановке, в этом городе полным-полно страждущих и томящихся душ, — пророчески изрекла Орехоколка. С болтающимся на облачной шее зубом смерча она шибко напоминала Виэллису умудренного опытом племенного шамана. Казалось, что в следующий миг она призовет упомянутые страждущие души к себе и примется их утешать. Представив, каково это — утешать всех и сразу, Виэллис поспешно заметил:

— Всем ведь всё равно не поможешь. Нам бы выбрать кого-то одного…

— А я уже выбрал! — оживился Сальто. — Видите вон того дяденьку в сером костюме?

Виэллис и Орехоколка озадаченно переглянулись. На тротуаре, куда ни кинь, дяденьки были сплошь в серых костюмах.

— Ну, того, что по телефону разговаривает, — попытался уточнить Сальто.

Уточнение получилось не самым удачным, поскольку по телефону разговаривала добрая половина вышеназванных дяденек.

— Садится в черную блестящую машину! — обреченно воскликнул он. — Вот-вот уедет!

Черную блестящую машину заметили все. Даже облачный пёс. Он отрывисто гавкнул и прыгнул с крыши, отчаянно виляя хвостом.

— Лови его! Хватай! — закричал Сальто и ринулся вдогонку. Он испугался, что пёс может не найти обратной дороги и заблудиться в мегаполисе. Следом стартовал Виэллис. А за ним, вертясь и подскакивая на воздушных потоках, устремилась Орехоколка.

— Эй! Вы куда?! Вернитесь! — разочарованно крикнуло Солнце. Ему вдруг ужасно захотелось пуститься в погоню за облачным псом вместе с ветерками. Но оно только и могло, что висеть в бескрайнем небе да плести кружева из лучей.

Высунув язык, облачный пёс гнался за машиной до самой окраины города, и ветерки порядочно обезветрились, прежде чем его настичь. Орехоколка отстала и плелась где-то далеко позади. А облачный пёс облюбовал скатную крышу кирпичного коттеджа, к которому подъехала машина, прилёг на черепицу мягким, пушистым облаком и невинно взглянул на ветерков. Его большие круглые глаза как бы вопрошали: «А вы зачем за мной гнались? Я ведь ничего плохого не замышлял».

Тем временем из машины вылез дяденька в сером костюме. Он по-прежнему не отнимал телефона от уха и выглядел таким печальным, хмурым и унылым, что Сальто и Виэллису сразу стало ясно: этого человека просто необходимо растормошить. Но что бы такое для начала придумать?