А сам дедушка Аки про чертей забыл. Их нигде и впрямь не оказалось. Даже на глубине в две тысячи метров, куда забирался за нефтью бур.

Аки хитрый! Он несколько раз пытался заглянуть туда, куда шёл бур. Нет, оттуда никто не выскочил ни разу! Значит, нет чертей, и поп всё врал когда-то.

В тот хороший вечер Аки сказал Найне и Айпоху:

— Большой начальник говорит, что я поеду в Новосибирск, а может, и в Москву. Теперь там меня знают все люди. Хорошее дело никогда не забывается. А ещё он сказал — здесь будут строить новый посёлок. Больше, чем само Александровское! Город, однако, будет. Отсюда побежит железная труба. Далеко, далеко, до самого Новосибирска. И по ней туда пойдёт эта самая нефть.

Айпох в тот вечер уснул нескоро. Зато приснился ему хороший сон. Будто он, и дедушка Аки, и Найне, и отец с матерью летят в самом большом вертолёте над Нарымом. Сам Айпох ведёт вертолёт. На Айпохе новая фуражка лётчика, кожаная куртка и унты. Внизу светится, переливается огнями новый посёлок в тайге, где родился и вырос Айпох.

Огни бегут и бегут по тайге. И вот они уже сливаются с огнями большого-большого города.

— Москва! — кричит синеглазая Найне.

И Айпох ведёт туда, к большим огням Москвы, вертолёт.

Дедушка Аки сидел на перевёрнутом обласке и строгал новое весло из сухой осины, а Айпох ловил на удочку рыбу. Он едва успевал надевать на крючок червяка и забрасывать удочку в реку — клевали жирные чебаки, попадались бойкие краснопёрые окуни. Поймал Айпох и одного подъязка. Сильная рыба никак не хотела выходить из воды и долго таскала леску, пока, наконец, не устала, и Айпох вытащил её на берег.

Старый Аки одобрительно покивал головой и сказал:

— Ты, Айпох, становишься настоящим мужчиной! Подъязок не пойдёт к кому попало на крючок. Расти большой! Будь рыбаком и охотником. Станешь кормить старого Аки. А может, ты станешь водить самолёты или искать нефть? Теперь, внучек, совсем другая жизнь пошла кругом! Миновало всего двенадцать лун — один год — с той поры, как я рассказал хорошим людям про чёртово болото, где злой дух разлил синее масло, а они привезли умную машину — и из болота достали нефть.

Айпох хоть и обрадовался похвале Аки, но всё-таки сказал:

— Найне говорит, чертей какие-то попы выдумали…

— Найне, Найне, — рассердился Аки. — Она умная девчонка, но она не видела ни попа, ни чёрта. А я их видел! Они много мне делали зла. Может, черти сейчас испугались хороших людей и притаились. Пойдём с тобой на дальнюю пристань. Туда пришло много больших пароходов и новых машин.

— Пошли, — обрадовался Айпох.

Аки и Айпох увидели, как с теплоходов и барж сгружали новые машины и тракторы, как на берегу собирали буровые вышки. Отсюда тракторы тянули их к кромке леса.

Там, за посёлком, кончались хорошие дороги и начинались болота.

Старый Аки с уважением погладил бока буровой и спросил у механика:

— Сколько весит это? Наверное, два больших деревянных дома?

А механик засмеялся и сказал:

— Сто тонн! Сто домов!

Аки покачал головой:

— Оёй, ой! Какой богатырь поднимет её и перенесёт через болото? А сама-то она утонет сразу. По этому болоту бегали только лоси…

А механик сказал:

— Есть такой богатырь — воздух!

Аки засмеялся:

— Какой же это богатырь? Он — ничто! — И Аки, сложив трубочкой губы, дунул. — Фу — и нет твоего богатыря! Зачем смеёшься над старым человеком?

Но механик и не думал смеяться. Он завёл свою машину и сказал:

— Смотри, отец, и ты, малыш. Сейчас мы сделаем воздушную подушку и поплывём над болотом легче лося.

Взревели моторы, и огромная буровая, вздрогнув, приподнялась над землёй и поплыла вдаль, туда, где за болотом люди — геологи и буровики — открывали всё новые скважины нефти.

Аки почесал затылок и сказал:

— Ой, какой богатырь, этот воздух!

Когда Аки и Айпох вернулись на пристань, там у причалов стояло много железных барж. Они подходили одна за другой к большой трубе — по ней с промысла поступала нефть.

Нефть лилась в железные баржи чёрной рекой, и они всё больше оседали и уходили под воду, по самый обрез бортов. И вот скоро над рекой поплыл гудок большого буксирного теплохода, он подошёл к баржам, зацепил стальным тросом, поставил две баржи рядом, матросы ловко скрепили их стальными канатами.

А буксир развернулся и повёл баржи вверх по реке Оби, к большим городам, к Томску и Новосибирску, где ждали эту нефть из Нарыма.

А к причалу подошли новые баржи.

Аки сказал:

— Спасибо, я дожил до этих лет, Айпох. Это и моя нефть, я помог её найти. Пойдём, однако, к нашему жилищу. Будем варить уху из твоей рыбы.

Неподалёку от берега, возле чума старого Аки, они увидели каких-то людей, а возле них на трёх ногах стояла диковинная штука со стёклами в круглой трубке. Поодаль, у кустов тальника, был ещё один человек с длинной тонкой доской в руках, раскрашенной сверху вниз белыми и красными полосами. Человек чуть покачивал этой досточкой, а в трубку смотрел, наверное, какой-то их начальник и что-то записывал в книжку.

Аки поздоровался с новыми людьми.

Айпох тоже сказал:

— Здравствуй! — И спросил, зачем надо смотреть в трубку? Разве не видно так?

Тогда человек рассмеялся и сказал:

— А ты хочешь посмотреть?

Айпох взобрался на деревянный ящичек и заглянул в круглое стекло. Ему показалось, что парень, стоявший с деревянной досточкой, кинулся к нему и сразу вырос в десять раз, а дальняя тайга тоже стала ближе.

И хотя Айпох испугался, но он был уже настоящим мужчиной и только поэтому устоял на маленьком ящичке. Степенно став на землю, он спросил начальника этой хитрой трубки:

— А дедушке Аки можно посмотреть?

— Конечно, можно! — ответил тот.

Но Аки не сразу бросился к хитрому стеклу. Он обошёл вокруг и заглянул в трубочку с другой стороны. Отсюда он увидел, что и тайга, и пристань вдруг убежали от него далеко-далеко и стали маленькими-маленькими.

Тогда он опять стал смотреть с первой стороны, и всё повторилось сначала. Тайга, деревья, дальний берег реки будто бежали к нему навстречу и становились сразу большими.

Аки рассмеялся довольный и сказал:

— Ой, какое хитрое стекло! Где взять такое? Аки станет смотреть на охоте в трубочку. Глухари и белки побегут к нему навстречу, и Аки будет добывать их без промаха. А когда попадётся плохой человек — он будет смотреть на него с другой стороны, и тот будет убегать от Аки далеко-далеко…

Тут засмеялся и хозяин трубочки и сказал:

— Это, отец, можно сделать. Мы тебе привезём бинокль — две трубочки сразу. А этот инструмент — теодолит — нам нужен. Здесь, друзья, прокладывается линия нефтепровода. Отсюда по трубам нефть пойдёт в Кузбасс, к большим городам. Сейчас её наливают в баржи и везут по реке. Это дорого и долго. А по трубам она потечёт сама. Вот мы и прокладываем ей путь.

…Прошло немного времени.

И там, где шли люди с теодолитами, сильные машины — бульдозеры и экскаваторы — начали рыть глубокую и длинную канаву-траншею.

А потом в посёлок на берегу реки прилетели чумы-вертолёты. Они садились на бетонную площадку. Лопасти их винтов гнали воздух и поднимали такой сильный ветер, что близко нельзя было устоять на ногах.

На пристань стали приходить целые сплотки барж, на них были уложены большие и широкие стальные трубы. Вертолёты поднимались в воздух, цепляли трубы тросами с большими крючками, точно на леску огромных осетров, переносили их на берег и складывали в высокие связки.

Айпох прошёл к одной трубе, и хотя он считался уже большим, он вошёл в трубу, и голова его чуть-чуть не доставала до верха.

Вот какая большая была эта труба!

А когда ушли пустые баржи за новыми грузами, вертолёты стали поднимать трубы на стальных канатах в воздух и уносить их, одну за другой, к широкой канаве-траншее, проложенной машинами. Где лежали первые две трубы, загудел мотор, и люди со стеклянными щитками на лицах стали подтягивать концы труб друг к другу. Потом там вспыхнул голубой огонь. Это сваривали трубы в одну длинную нитку. Их окрашивали чёрной краской, а машины длинной железной рукой бережно опускали трубы в канаву.

Длинная-длинная труба казалась Аки и Айпоху толстой жилой лося. По ней, как живая кровь, побежит нефть к далёким городам и селениям.

Всё дальше и дальше уходила длинная труба.

Аки с Айпохом сначала каждый день приходили к укладчикам труб, но потом дедушка Аки сказал:

— Начальник говорил мне — эта труба уйдёт на тысячу километров, до Томска. Так далеко могут летать только птицы. Давай, Айпох, займёмся и мы делом. Каждый должен делать какое-то доброе дело. Однако, в ближних борах поспела брусника. Будем собирать её на зиму!

И они каждый день ходили в бор, набирали полные корзины брусники, угощали ею лётчиков и матросов теплоходов и делали запасы на долгую зиму, чтобы всем-всем хватило сладкой таёжной ягоды-брусники!