– Скажи, Носатый, а как Страхи отмечают Новый год? – наконец спросила девочка, заинтригованная его молчанием.

– Никак, – буркнул Носатый. Было видно, что эта тема ему неприятна. Но от Нади избавиться было не так-то просто!

– Как – совсем-совсем не отмечаете? – не отступала она.

– А почему? Ведь это же так весело!

– Нет, – отрезал Носатый. – Тридцать первого мы ложимся спать пораньше и встаём только второго января. Издревле среди Страхов этот день считается самым печальным в году. Во-первых, в Новый год в мире очень много сладкого и выходить из замка просто опасно, а во-вторых, мы же жуткие кошмары – радость нам чужда, – он поймал негодующий взгляд Нади и нехотя добавил: – Ну, сейчас-то мы, конечно, уже не такие мрачные, но всё равно достаточно зловещи, чтобы все эти жмурки, пряталки могли доставить нам хоть какое-то удовольствие!

– Но это же ужасно, – всполошился Коля, – ни разу в жизни не отмечать Новый год! А как же подарки?

– Нам никто не дарит подарки, – сказал Носатый как можно более гордым голосом, хотя по нему было видно, что он вот-вот разрыдается.

– Ну, сосед, тут ты неправ, – вставил Белка, – мы, значит, собирались всем народом идти их поздравлять, а они, оказывается, забьются по норам и будут там дрыхнуть, как сурки! Нет уж, вот только попробуйте действительно так сделать – и я снова объявлю вам войну, и на этот раз уж будь уверен: мы возьмём ваше гнездо штурмом! Тем более что мои ребята, пока его строили, прокопали на такой случай тайный лаз прямо вам в Тронную залу.

– Ничего себе! – возмутился Носатый. – Мы вам, значит, доверились, а вы вон как – подкопы копаете! А ещё друзья называетесь!

– Не кипятись так! – спокойно ответил Белка. – Мы, конечно, друзья, но политика – это, знаешь ли… – он запнулся, подыскивая нужное слово. – Это… это… ну, короче, политика – она и есть политика. Дело такое: кто его знает, как дальше отношения сложатся. А лаз даже и не пытайся искать – всё равно не найдёшь!

– Ну, знаешь ли, – Носатый разозлился, – а вот и найдём! Найдём и такое вам устроим – будете знать, как вынашивать тайные планы! Да мы вас…

– Да хватит вам, надоели уже со своей политикой! Подумаешь: тоже нашлись великие правители! – прервала опасный спор Надя, – вот что, Носатый: решать, конечно, вам, но вообще-то Белка прав: не отметить Новый год – это просто глупо!

– Но, – Носатый уже не скрывал, что расстроен, – может, мы и рады бы его отметить, но мы даже не представляем, что для этого надо делать. Вроде нужен какой-то дед, которого надо бить ёлкой двенадцать раз, чтобы он дал тебе подарки. Но у нас нет никакого деда. Есть, конечно, Седой, но его бить жалко, да и нет у него никаких подарков, сколько его ни колоти!

– Да, – почесал в затылке Главный Белка, – не думал, что у вас всё так печально. Лучше вам действительно ничего не отмечать, а то поубиваете друг друга вместо веселья!

– Вот видите, – развёл руками Носатый, – значит, не видать нам Нового года!

– И вовсе это ничего не значит! – возразила Надя. – Если они сами не могут ничего придумать, то надо им помочь.

– Да-да! – обрадовалась Мышь. – Я помогу, я организую, я советник, я посоветую.

– Нет, – снова не согласилась Надя, – за такое дело нужно браться всем вместе. Жалко, я не могу поучаствовать в приготовлении праздника. Обычно в Новый год мама с папой отправляют меня спать не раньше часа ночи и я не смогу попроситься лечь раньше – это будет подозрительно. Так что раньше половины второго меня не ждите. И Колю, наверное, тоже, – добавила она, помолчав.

– А вот и нет, – ответил Коля, – мама до середины января уехала к сестре, а папу прямо в Новый год отправляют куда-то в командировку. Я останусь с бабушкой, а она, как и Страхи, не отмечает Новый год и всегда ложится спать в десять. Так что я смогу быть пораньше, если, конечно, Носатый пошлёт за мной кого-нибудь.

– Я, конечно, пошлю! – обрадовался Носатый. – Я буду очень рад, если ты будешь со мной в это непростое время.

– Да ладно тебе, – Белка похлопал Носатого по ноге, – не драматизируй! Тяжёлое время! – передразнил он. – Мы всё устроим: и об угощении позаботимся, и ёлку подходящую найдём – я попрошу своих помочь, а Мышь проследит, чтобы всё было хорошо. Правда, Мышь?

– Да, да! – снова затараторила Мышь. – Я помогу, я организую.

– Постойте! – осенило вдруг Надю. – Ведь я могу отпроситься у родителей отмечать Новый год с Колей – скажу, что ему будет скучно одному. Не думаю, что они от этой идеи придут в восторг, но кто знает: может, и согласятся. Если получится, я полечу с Колей; если нет, то присоединюсь к вам не позже двух.

На том и порешили.

К удивлению Нади, родители, хотя и не обрадовались её желанию встретить Новый год вне дома, сильно не возражали. За эти месяцы они хорошо узнали Колю, подружились с его родителями и вполне им доверяли. Когда же печальный Колин папа подтвердил, что сын остаётся один с бабушкой, они прониклись его бедой и отпустили Надю с ночёвкой.

Тридцать первого декабря Надя вместе с родителями навестила бабушку, прогулялась по заснеженному (погода стояла чудесная) городу, съела кусок очень вкусного торта и в девять вечера в сопровождении папы отправилась на соседнюю улицу, где жил Коля. Папа проводил её до подъезда, где передал из рук в руки Колиной бабушке, пообещав забрать Надю завтра не позже одиннадцати утра.

Проведя с бабушкой пару часов и заметив, что старушка уже клюёт носом, ребята пожелали ей спокойной ночи и отправились в Колину комнату, откуда через полчаса должен был состояться вылет на новогоднее торжество.

Однако в комнате уже кто-то был. Гость был невидим, но Надя долго общалась с Носатым и научилась замечать Страхов, даже когда те сами не хотели быть обнаруженными.

– Кто здесь? – спросила она. – Покажись!

Под кроватью (видимо, эта привычка была в племени слишком сильна) проявился лысый, невысокий Страх с глазами навыкате. Надя знала, что его зовут Пучеглазым, но сейчас казалось, что его глаза вот-вот выпадут из орбит, к тому же он был очень бледен, что в сочетании с бритой головой делало его похожим на странное глазастое яйцо. Словом, с первого взгляда было видно, что произошло что-то плохое.

– Как хорошо, что вы пришли! – залепетал Страх, забыв, что это он в гостях у Коли. – Там такое творится! Такое! Нужно срочно лететь туда – может быть, вы сможете нам помочь!

– Что случилось? – спросил испуганный Коля.

Страх в ответ лишь махнул рукой.

– Объяснять бесполезно: вы должны сами всё увидеть, полетели, – он махнул в сторону окна.

Понятно было, что дело срочное. Коля быстренько сбегал в прихожую за своей и Надиной тёплой одеждой (заодно проверив, спит ли бабушка. Та спала.). Пара минут на одевание – и они были готовы к полёту. Конечно, не обошлось и без волшебных вещей. У каждого были пронесённая сквозь стену тёплая шапка и две варежки-невидимки на левую руку. В карманах лежали беличья капуста и мышиный горох, а у Нади к тому же была на всякий случай припасена редкая чайная мазь. «Хорошо, когда главный начальник – твой друг», – подумала девочка, и они все вместе вылетели в сторону леса.

Уже при подлёте к Гнезду Ужаса стало ясно, что там происходит что-то странное: в крыше зияла здоровенная дыра, из которой клубами валил чёрный дым. Все Страхи столпились на поляне у входа и, испуганно озираясь, жались друг к дружке. Неподалёку стояла украшенная ёлочными игрушками здоровенная осина, под которой сидело сразу четыре насупившихся Деда Мороза и одна довольно мрачная Снегурочка.

Как только Пучеглазый с Надей и Колей в руках спланировал на поляну, к ним тут же бросился Носатый и возбуждённо затараторил:

– Как я рад вас видеть! Это ужасно: зря мы нарушили завет и стали отмечать этот дурацкий праздник! Мы только сели, только начали торжественный ужин, как пришли вот эти, – он махнул рукой на Дедов Морозов, – потом взрыв, и весь дом загорелся, мы едва успели всё потушить, но там всё в дыму, мы вышли сюда – тут хоть дышать можно спокойно.

– Подожди, – попыталась успокоить его Надя, – не волнуйся, расскажи для начала, почему у вас сразу четыре Деда Мороза?

– Не знаю, – признался Носатый, – Белка сказал, что нужен Дед Мороз, я, вообще-то, ни разу не слышал о таком, но он дал книжку с рисунком и берёзовый орех и сказал, что Дедом Морозом может быть один из нас. Я сперва отказался, но потом перед самым праздником подумал, что раз надо, то надо, и дал орех Усатому. А потом пришёл один Дед, потом второй со Снегурочкой, потом третий, потом четвёртый, и они стали выяснять, кто из них настоящий; потом началась драка, а потом один из них достал какие-то палки, поджёг их, посыпались искры, которые начали летать по всему залу, потом бах-бах – и мы уже горим. Вот, – закончил он.