— Будем знакомы, — сказал он.

Тут Нед услышал, что его зовёт бабушка.

— Иду! — крикнул он, а кукле сказал: — Извини, я через минуту вернусь.

Он подвинул негнущуюся руку на место и, осторожно взяв куклу за плечи, положил её опять в коробку. Когда она оказалась в горизонтальном положении, окаймлённые длинными ресницами веки опустились и закрыли голубые глаза.

— Положить сверху крышку? — прошептал он, но ответа не последовало.

— Нед! — позвала опять бабушка, теперь уже ближе, и он, торопясь, прикрыл за собой дверь и сбежал с чердака.

— Извини, бабушка, — сказал Нед, — я был на чердаке.

— Что ты там забыл?

— Хотел посмотреть, погасил ли свет.

Вечером, когда Нед уже был в кровати, он долго не мог уснуть. Мысли путались, а когда наконец заснул, ему приснился какой-то неприятный сон, будто он сам лежит в огромной картонной коробке, а над ним склонилась толстая старая леди и грозно вопрошает: «Кто ты такой?!»

На следующее утро Нед проснулся рано, и ему подумалось, что, может быть, вообще вся эта история с куклой была сном. Тихо, чтобы не разбудить бабушку, он забрался на чердак и открыл дверь в кладовку. Кукла лежала в своей коробке точно так, как он положил её накануне. Он опустился на колени.

— Леди Дейзи, — позвал он, — проснись, это я, Нед.

Тишина.

— Конечно, это был сон, — громко сказал Нед. — Мне всё почудилось. Наверное, я спятил.

Ему вдруг стало очень грустно, он поднял куклу перед собой на вытянутых руках. Как только она оказалась в вертикальном положении, глаза её открылись.

— Ах, это Нед! Доброе утро. Надеюсь, ты здоров?

— О да, Леди Дейзи, всё в порядке, спасибо! — радостно ответил Нед; теперь-то он знал, в чём дело.

«Я понял, — подумал он. — Как только её глаза закрываются, она крепко спит! До тех пор, пока кто-нибудь не поставит куклу вертикально. Когда я вчера взял её из коробки, она спала уже… сколько же… восемьдесят девять лет! Хотел бы я узнать побольше об этой пятилетней Виктории. Почему девочка вдруг потеряла к ней всякий интерес, положила в коробку и перевязала бечёвкой?..»

— Леди Дейзи, — сказал он.

— Что, Нед?

— Эта девочка, Виктория, какая она была?

— Была? — переспросила Леди Дейзи. — Ты хочешь сказать — какая она есть?

— Да.

— Она очаровательный ребёнок, воспитанная и послушная и старательно делает уроки. Полагаю, она могла бы тебя кое-чему научить — истории, например. А что касается её внешности, у неё прекрасные, вьющиеся колечками волосы и глаза такого же цвета, как мои. К сожалению, у Виктории слабое здоровье, она хрупкая. Не то что её брат Сидни, он старше её на три года. Этот — крепыш и шалун. Скажи, Нед, а у тебя есть братья и сёстры?

— Нет.

— Ну, тогда ты должен найти Сидни. Он почти твоего возраста и всегда готов напроказничать. Тебе станет с ним веселей.

— О, мне нравится быть с тобой, Леди Дейзи, — сказал Нед, не особенно вникая в то, что она говорит.

Он осторожно поставил куклу на стол, подперев её со спины стопкой книг. В этом положении устремлённый прямо взгляд куклы упал на коня-качалку.

— Боже! — воскликнула она. — Что на этом чердаке делает Доббин, которого Виктория так любит? Кстати, а почему мы здесь? Пожалуйста, отнеси меня вниз, Нед, умоляю тебя!

Нед колебался. Он слышал, что бабушка проснулась, ходит по дому, а потом на другом конце чердака забулькало в баке с водой — бабушка принимала утреннюю ванну. Значит, он может пронести Леди Дейзи в свою комнату, но всё-таки лучше предостеречься, чем потом жалеть. Он ведь не намеревался раскрывать свой секрет.

Нед поставил куклу на стол.

— Хорошо, мы пойдём в мою комнату.

«Но сначала, — подумал он, — я раз и навсегда проверю, верно ли, что она лёжа сразу засыпает и пробуждается, только когда её поднимают».

— Леди Дейзи, — сказал он, — прежде чем мы пойдём в мою комнату, не могла бы ты мне что-нибудь продекламировать? Какое-нибудь стихотворение, например?

— Если хочешь — пожалуйста. Могу любимый стишок Виктории.

— Сколько в нём строф?

— Только две.

— Прочти, — попросил Нед, и Леди Дейзи начала:

Как только она закончила первую строфу, Нед быстро наклонил её назад. Глаза закрылись, и кукла сразу замолкла.

Нед положил её в коробку, накрыл крышкой и пошёл вниз в свою комнату. Там он, плотно закрыв за собой дверь, достал куклу и поставил на тумбочку около кровати. Глаза открылись, и кукла немедленно продолжила:

— Действительно, хороший стишок, — похвалил Нед, — и ты рассказываешь его замечательно.

Он услышал, как бабушка вышла из ванной и идёт по коридору.

— Очень любезно с твоей… — начала Леди Дейзи и тут же замолчала, потому что Нед поспешно положил её в коробку и задвинул под кровать.

В дверь заглянула бабушка:

— Проснулся? Вижу, что да. Ванная в твоём распоряжении.

После завтрака они гуляли в саду. Бабушка срезала увядшие цветы, а Нед погрузился в размышления.

Он посмотрел вверх, на слуховое окошко чердака, через которое сбрасывал вчера картонные коробки, и, прямо под ним, на окошко своей комнаты.

— Бабушка, — сказал он, — сколько лет ты живёшь в этом старом доме?

— С тех пор как вышла замуж за твоего дедушку, почти пятьдесят лет назад.

— Он умер, когда я был совсем маленьким, так ведь?

— Да.

— Мне всегда нравился этот дом, — сказал Нед, — а сейчас нравится ещё больше, не знаю почему.

А сам подумал: «Знаю».

— Вот и хорошо, милый, — улыбнулась бабушка. — Когда-нибудь он станет твоим.

— Моим?

— Да. Твой отец ничего не говорил тебе? О заповедном имуществе?

— Заповедное имущество? Что это?

— Не знаешь? Ну хорошо, я думаю, настало время объяснить. В конце концов, скоро тебе пойдёт уже второй десяток. Так вот, дом со всем имуществом и землёй не может быть никому продан. Он наследуется членами семьи. Дом принадлежал твоему дедушке, а до этого — его отцу, а до этого — отцу его отца и так далее.

— Но теперь он принадлежит тебе?

— Нет, он принадлежит твоему отцу, который наследовал его. Но они с мамой совершенно счастливы там, где сейчас живут, собственно, где живёшь и ты, так что они дали мне возможность продолжать жить здесь. Но когда меня уложат в мою коробку…

— О, бабушка, не надо!

— Хорошо-хорошо… Когда моя песенка будет спета, если тебе так больше нравится, тогда вы все переедете жить сюда. И, будем надеяться, в очень отдалённом будущем этот дом станет твоим.

Некоторое время, пока бабушка орудовала секатором, Нед хранил молчание. Ему трудно было осознать всё то, что он услышал. Дом когда-нибудь будет принадлежать ему. Казалось, каким-то образом это связано с Леди Дейзи.

— Бабушка! — сказал он наконец.

— Да?

— Я никогда не слышал имени твоего мужа, моего дедушки. Его звали Сидней?

Бабушка выпрямилась и повернулась к нему лицом.

— Нет-нет, — ответила она, — моего мужа звали Гарольд. А вот его отца звали Сидней — твоего прадедушку. Должно быть, кто-то сказал тебе и ты перепутал поколения.

— Значит, Сидней жил здесь?

— Да, конечно.

— А были у него братья или сёстры?

— Была сестра, младше его. Она приходилась бы тебе пратётушкой, но умерла от скарлатины, когда была ещё маленькой.

— Сколько ей тогда было?

— Погоди-ка… ей не могло быть больше пяти. Да, верно, она умерла в тысяча девятьсот первом году, чуть позже, чем старая королева. Её и назвали в честь королевы — Виктория.

Пока бабушка готовила ланч, Нед поднялся в свою комнату. Он достал куклу из коробки и поставил.

Как только её глаза открылись, она закончила предложение, которое начала несколько часов назад, будто и не было никакого перерыва.

— …стороны, — сказала она. — Ты хорошо воспитан. В каком пансионе ты учишься?

— Я хожу в нашу местную начальную школу, — ответил Нед.

— Как странно, — сказала Леди Дейзи. — Сидни занимается в одном из лучших в Англии подготовительных пансионов, а потом он будет учиться в частной школе.

— Наша школа общедоступная, — сказал Нед. — В ней может учиться каждый. Скоро у меня опять начнутся занятия — каникулы заканчиваются. Завтра мои родители приедут за мной.