Вернулись люди домой с работы, глядят: нет в жизни счастья! Горе–то какое! Ну, прямо, уже и жить вроде незачем. Вышли во двор, сели на скамеечку и печалятся сами с собою.
Счастье про всё знает! Ну, как такое стерпеть, когда родные люди в беде? Стало друзей на помощь звать. Друзья как услышали, так сразу на помощь и явились: ветер прости–прощая щекочет, звезды — искры ему в глаза пускают, а солнышко — макушку печёт.
Прости–прощай такого не выдержал, сдался. Открыл чемоданчик, развязал счастью ручки–ножки и даже прощенья попросил.
А счастье огромным сделалось, тут же домой вернулось. Прости–прощай в тот дом больше не заглядывает. И правильно. Зачем? Такое счастье — когда все дома!
ДУРАК
Жил да был дурак дураком. Ну, как не стыдно. Большой уже, а ни ума, ни опыта житейского не нажил.
— Эй, дурак! — кричат ему. Откликается, понимает, значит, кого зовут.
— У тебя деньги есть?
— Нету, говорит. И правильно, откуда у дурака деньгам взяться?
— А хочешь?
— Хочу! — кричит. — Очень хочу!
— Ну, и хоти! — отвечают, а сами со смеху покатываются. Вот же дурак какой.
Обиделся дурак. Ушел куда–то. Ни с кем не разговаривает, на «ау» не откликается. А о чем ему с людьми говорить? Каждый обидеть его норовит, своё превосходство показать, поизголяться над человеком. А он пусть и не слишком умён, но человек же, не камень. Грустно стало дураку, Захотелось ему камнем стать, истуканом, болваном каменным в чистом поле. И окаменел сразу.
Пришли люди. Смотрят: гранитное изваяние в поле стоит. Зауважали. Стали к нему цветы возлагать, а по праздникам рассказывать про него легенды всякие. Слушал дурак, слушал и надоело ему это всё. Потому что неправда. Опять очеловечился и пошёл всякие глупости вытворять: рассказывать, как его все уважали, когда он был памятником.
А никто не верит, народ у виска пальцем крутит, детей к нему близко не подпускают. Хуже прежнего ему стало. Дубиной стоеросовой обзывают.
— Ах, так! — воскликнул дурачина — Ну, и быть по сему. И стал дубом раскидистым с желудями на перепутье трех дорог. И доску к себе приколотил с надписью «Дуб».
Сначала к нему свиньи набежали, за желудями. Потом их экологи отогнали. Заборчик вокруг дуба построили и надпись продлили: «Дуб настоящий, охраняется государством». Потом студенты начали приходить, школьники всякие. Все за дубом ухаживали. Даже зимой, в мороз.
Расчувствовался дурак. Опять людям поверил. Очеловечился и пошел на самое главное телевидение всю правду о себе рассказывать. Там его приняли, выслушали, записали, поблагодарили даже. А через неделю всему миру показали передачу про ужасных монстров и чудовищ, то есть, про него, про дурака.
После той передачи начали люди от дурака разбегаться. Куда ни придёт: все кто в двери, кто в окна с криками выскакивают. Спасенья ищут.
Помаялся дурак, помаялся и ушел от людей навсегда. Так и сказал. И где он теперь, и кем стал — никто не знает. Нет у нас теперь дураков. Все умные. Вот и хорошо.
Только, знаете, не по себе как–то стало. Не по–людски мы ведь с ним–то, не по–человечески обошлись…
Может, вернуть его? Только подумали, а он, смотрите, бежит уже к нам вприпрыжку, рот до ушей, руками машет, соскучился! Хоть и говорят, что дурак дураком, а сердце — золотое, отходчивое. Сколько его ни обижали — ни на кого зла не держит.
Всем радуется.
ЗВЕЗДНЫЕ ИГРЫ
Ночью, когда на Земле все ложатся спать, на небе просыпаются звёзды. Они сладко потягиваются после дневного сна, умываются влажными облаками или принимают душ, если неподалёку, насупившись, проплывают тучи, а потом — собираются в стайки и идут на огромный небесный стадион, который называется Вселенная. Самые лучшие места на стадионе — это Млечный Путь. Оттуда всё видно хорошо.
Звёзды волнуются, блестят то ярче, то тусклее, переживая за свои звёздные команды. И вот, наконец, на бескрайнее небесное поле вылетают с разных сторон сверкающие команды. Хитрые земные учёные знают об этом и некоторые из них тоже не спят по ночам, а наблюдают за игрой звёзд. А потом рассказывают другим людям о том, что ночью будто бы шёл звёздный дождь.
А на самом деле они просто настоящие тайные болельщики, которые любят следить за звёздными играми, обсуждать, кто как сыграл прошлый раз, и чем всё кончится на этот.
Есть звёзды, которые как вылетают на поле, так и летят до самого конца по прямой. А есть некоторые особенные спортсмены и спортсменки: как выскочат на поле и давай финты всякие выдавать и акробатические этюды. Особенно жгучие любители имеют свои клички. Например, звезду Бернарда и вовсе сумасшедшей называют. Никогда не угадаешь: куда она в следующий раз свернёт. Гоняются звёзды по полю друг за дружкой, визжат, свистят! Даже правила нарушают! Ну, вылитые дети!
И что с них взять? Присмотра же никакого. Смотрят на них хитрые ученые, смотрят, а толку мало: «у семи нянек дитя без глаза» называется.
Шалят звёзды, «подрезают» друг дружку, дразнятся. А то и вовсе свалку устроят — кучу малу. Поди — разбери: кто прав, кто виноват, а кто зачинщик!
Ничего! Похорохорятся, покричат, а к утру всё равно зевать начнут да глазки протирать. А что это значит? А значит это, что и звездочкам спать пора. Утро уже скоро. Самое время угомониться. И растворяется на светлеющем от скорого солнца небе Великий Млечный Путь. И разбегаются звёзды по своим кроваткам.
Ну, а ты просыпайся уже. Хватит валяться. Давно день за окном. Вот умоемся, позавтракаем сейчас и, айда, во дворе в футбол играть или в теннис, или просто друг за дружкой гоняться, как звёзды ночью. А что? У нас–то команда ничем не хуже. Кого угодно на лопатки положить можем. Честное слово!
ХРУСТАЛЬНЫЙ ШАР
Однажды все дети в городе договорились вместе сходить в лес за грибами. Город был небольшим, зато лес вокруг него — огромным, сказочным. В городе всё уже известно, а в лесу всегда есть такие места, где редко кто бывает. А еще есть места, где удобно прятаться от других и даже можно нечаянно заблудиться. В общем, настоящие приключения, которых сидя в городе ни за что не дождёшься.
И вот ушли ребятушки за грибами. Ходят по лесу. Аукаются. Траву беспокоят, кусты раздвигают, ищут, одним словом. Сначала возле города никому не везло. А потом, как в лес углубились, начали помаленьку находить. У кого–то сыроежка появилась, у кого–то опёнок, потом маслята, а потом как пошла удача за удачей: и подберезовики, и подосиновики, и даже белые грибы начались! Перестали ребята после каждой находки друг друга подзывать да хвастать, некогда! Только одному мальчонке всё никак не везло. И слева и справа от него грибники уже почти полные ведра грибов тащат, а он всё мимо да мимо… Одни поганки да мухоморы. Совсем паренек раскис. Уселся на валёжину. Никуда не хочет идти. Обидно.
День стоял светлый, погожий. Сидел мальчик на краю чудесной лесной полянки. Птички щебечут. Солнышко искрится сквозь кустики. А что это там под кустиком сверкнуло? Или показалось? Подошел мальчик, нагнулся. Вот это да… Лежит под кустиком прозрачный сияющий хрустальный шар. Не очень большой, правда, как раз в детских ладошках умещается.
Взял его незадачливый грибник в руки и замер завороженный красотой. Из самой серединки шара исходил свет, как от солнышка. Любовался мальчонка волшебным солнышком, и так крутил в руках и этак. И вспомнил, что в городе в сувенирном магазине видел похожие шары, но без солнышка внутри, а со снегом. Встряхнешь такой шарик, и внутри него будто бы метель начинается, тоже красиво. Просил же маму купить, не взяла. Ну, и не надо! Этот шарик ещё лучше, ещё волшебней, тем более, что сам нашёл!
Забыл паренек про грибную охоту и про товарищей своих. Шариком все мысли заняты. Решил тряхнуть находку, посмотреть: что получится. А вдруг тысячи солнышек посыплются? Только потряс шариком, как потемнело вокруг, лес зашумел, зашуршал, дождь пошел. Раскрыл мальчик ладошки: а солнышко внутри шара исчезло, зато дождик с тучами объявился. Решил он еще раз шариком потрясти. Ещё темнее сделалось вокруг. Град пошёл! Ух!!! Нехорошо–то как! Опять мальчик шариком трясет. Ну, докатились: вьюга — пурга — метель такая разыгралась в лесу, что про грибы всем сразу можно забыть.
Разбежались грибники–бедолаги. Остался в лесу мальчик один. Сугробы кругом. Беда. Он еще раз шариком потряс. И опять всё изменилось. Засиял шарик, как в первый раз. Потеплело вокруг. Посветлело. Снег исчез, будто и не было ничего.
С той поры появилась у мальчика тайна. Никому он шарика не показывал. Отнимут ещё. Под подушкой прятал в своей детской комнате. А днем — в коробке из–под детского паровозика. Родители ни о чем не догадывались. А он, когда все уснут, достает свое сокровище, любуется, не трясёт зря, солнышку радуется.