— В Вон Там меня ждёт личный самокат, — гордо сказал Пётр.

— Ну, в таком случае, вы отлично подготовлены к дороге, — подтвердил дежурный.

Человечек, который, казалось, слушал лишь вполуха, вмешался в разговор:

— Нет. Он должен получить разрешение у тютелек.

— Пан Брвр совершенно прав, — признал дежурный. — Вы должны потребовать у тютелек разрешения на поиски трёх бананов.

Не успел Пётр спросить, кто же такие тютельки, как человечек взволнованно заговорил:

— Пожалуйста, не называйте меня паном Брвр. Разве вы не можете запомнить моё имя полностью?

— Я попробую запомнить, — виновато сказал дежурный. — Но, если можно, повторите мне его на всякий случай ещё раз.

— Можно? Должно. Моё имя — Брвргрднтлеанувжигргу… Разве это так трудно? — повернулся он к Петру.

Пётр предпочёл промолчать. Про себя он попытался повторить имя человечка, но понял, что скорее сломает язык, чем сумеет это сделать.

Музыка всё время играла, мимо «Большой Медведицы» пролетали отдельные звёзды и целые созвездия. Некоторые пассажиры принялись за еду.

Пётр повернулся к человечку с непроизносимым именем:

— Вы не хотите есть?

Но тот не ответил. Он спал.

Пётр так проголодался, что съел всё, что было на столике: кукурузные лепёшки с баклажанной икрой, кольраби, начинённую шпинатом, и огурец в морковном соусе.

Когда Пётр выходил из корабля, дежурный сказал ему:

— Желаю вам большой удачи.

— Где мне взять разрешение? — спросил мальчик.

— Видите тот высокий дом? — показал дежурный на двадцатиэтажный небоскрёб. — Это резиденция тютелек.

Пётр поблагодарил и направился к небоскрёбу.

Вон Там выглядел совсем иначе, чем Не Там.

Жители здесь ходили без шлемов и комбинезонов. Здесь не было ни пустынь, ни скал. Это был большой и оживлённый город, по которому ездили двухэтажные троллейбусы, над улицами с богато украшенными витринами проносились жёлтые вагоны подвесной дороги, под землёй мчались экспрессы. Но что было всего удивительнее: по улицам ходили не только люди, но и кошки, обезьяны, верблюды, лошади и другие животные в платьях и костюмах. Животные ездили в троллейбусах, делали покупки в магазинах, развлекались, так же как и люди.

Пётр вспомнил May. Да, она была права, когда говорила, что здесь очень весело.

Мальчик остановился перед небоскрёбом и как зачарованный наблюдал оживлённое движение на главной улице. Больше всего ему хотелось отправиться в центр города, но прежде надо было получить разрешение.

Пётр вошёл в небоскрёб.

У самого входа его приветствовал толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными посередине пробором:

— Что вам угодно?

— Мне нужно разрешение… — начал Пётр. Но малыш прервал его:

— Кабинет А, второй этаж. Можете воспользоваться лифтом.

Пётр поднялся на лифте на второй этаж и постучал в дверь, обозначенную буквой «А».

— Войдите! — послышалось изнутри.

Каково же было удивление Петра, когда он увидел, что за столом сидит толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными точно посередине пробором.

— Вы здесь? — спросил он у малыша. — А как вы сюда попали?

— Если вы собираетесь меня задерживать, — предупредил малыш, — то лучше сразу уходите. — И он серьёзно продолжал: — Разве вы не видите, что я занят? Что вам угодно?

— Мне нужно разрешение.

— Какое разрешение?

— На путешествие в…

Но малыш прервал его:

— Разрешения на путешествия выдаются в кабинете Б на третьем этаже.

Пётр поднялся на третий этаж и вошёл в дверь Б. Удивился, вышел за дверь, убедился, что находится в нужном ему кабинете, и снова вышел.

— Если вы решили здесь прогуливаться, — сделал ему замечание толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными точно посередине пробором, — так прямо и скажите. Я не люблю, когда ко мне входят дважды.

— Вы что, со мной в прятки играете? — вздохнул Пётр.

— Скажите пожалуйста! — смерил его малыш презрительным взглядом с головы до ног. — У меня работы по горло, стану я с вами играть.

— А разве это не вы были на втором этаже в кабинете А? — решил проверить Пётр.

— Интересно, что мне делать на втором этаже, если я всегда сижу на третьем, — ответил малыш. — Скажите, наконец, зачем вы пришли?

— Мне нужно разрешение, — сказал Пётр.

— Для чего?

— Для путешествия.

— Куда?

— На Где-то Там.

— Куда? — ещё раз переспросил малыш.

— На Где-то Там.

— Тогда вам нужно на одиннадцатый этаж в кабинет И. — Помолчав, он добавил: — Не то, чтобы меня это очень интересовало, но зачем вам нужно на Где-то Там?

— Мне нужны три банана.

— Но, но… — взволнованно заговорил малыш. — Это очень сложно. Разрешение для путешествия на Где-то Там вам дадут на одиннадцатом этаже в кабинете И, но разрешения на бананы вы сможете получить только на двадцатом этаже в комнатах С, Т и У. На каждый банан отдельно.

Пётр поблагодарил и поднялся на лифте на одиннадцатый этаж. В кабинете И тоже сидел толстощёкий малыш с рыжими волосами, разделёнными точно посередине пробором. Пётр понял, что это не один и тот же малыш, что они все одинаковые, ну просто тютелька в тютельку, как яйца от одной курицы.

— Прошу выдать мне разрешение для путешествия на Где-то Там, — выпалил он в кабинете И.

— Пожалуйста, — вежливо сказал малыш, что-то написал на большом листе бумаги, потом поставил на разрешение печать и подал его Петру.

Малыши в кабинетах С, Т и У поставили на разрешение свои печати.

— Что-нибудь ещё надо? — спросил Пётр малыша в кабинете У.

— Это уж вы сами должны знать, — с досадой ответил малыш.

— Но мне нужен совет, — сказал Пётр.

— Советов мы не даём, только разрешения, — заключил малыш и склонился над грудой бумаг.

— Но где мне найти танцовщицу Hay? — не унимался Пётр.

Малыш снова поднял глаза от своей работы:

— Там, где вы её оставили, там вы её и найдёте.

— Но я её нигде не оставлял.

— Значит, вы её не найдёте. — И малыш низко наклонился над бумагами, чтобы показать, что он не намерен продолжать разговор.

Пётр сложил разрешение, сунул его в книгу для чтения и вышел из дома тютелек.

Но перед домом он остановился. Здесь стоял большой освещённый павильон с надписью:

ШКОЛА ЯЗЫКОВ

Как же он не заметил павильона, когда шёл от «Большой Медведицы»?

С двух сторон Школы языков сияли неоновые надписи:

Хотите изучить кошачий язык?

Собачий за две секунды!

Обезьяний язык уже не загадка.

Специальные курсы человеческого языка для животных

И так далее. Объявление предлагало обучение языкам верблюдов (верблюд в цирке, конечно, говорил по-человечьи, иначе Пётр его не понял бы), галок, страусов, слонов, носорогов, пеликанов и разных других зверей и птиц. Под надписью «Собачий за две секунды!» было написано более мелким шрифтом: «Включая диалекты фокстерьеров, спаниелей, такс и сенбернаров».

«Ага, — сказал про себя Пётр, — это может мне пригодиться». И он вошёл в павильон.

За длинным письменным столом, уставленным магнитофонами и граммофонами, заваленными бобинами и пластинками, он увидел вовсе не тютельку — где там! — он увидел пана Bay! Ещё больше удивился Пётр, когда убедился, что Bay дружески улыбается.

— Ну что, ну что? — добросердечно заговорил клоун из цирка, а теперь учитель Школы языков. — Вы не ожидали увидеть меня здесь? А я вас ждал. Потому-то я и сижу здесь, хотя из-за вас теряю единственный за тысячу лет год, когда я не должен работать в цирке.

Пётр хотел повернуться и удрать, но Bay приветливо подал ему руку.

— Вы уже не сердитесь? — поинтересовался мальчик.

— Я? — расхохотался Bay и весело хлопнул ладонью по столу. — Я никогда не сержусь больше шестисот — восьмисот лет. Потом всё проходит. А вы, милый пан Перт, меня просто развлекаете, потому что вам не добраться до трёх бананов, даже если бы вы имели все разрешения и рекомендации Вселенной. Для такого дела удостоверения не достаточно. Вам, может быть, удастся лишь немного позлить мою достойную неприятельницу, но и это само по себе уже стоит усилий. И поэтому я хочу вам помочь.

— Помочь? — недоверчиво отозвался Пётр. — Как?

— Я обучу вас языкам животных.

— Серьёзно? Каким же?

— Всем сразу! Представьте себе, что вам пришлось бы учить отдельно кошачий, китовый, кашалотий, вороний, гиений и ещё не знаю какой язык… Сколько времени понадобилось бы вам на ученье! Сколько километров магнитофонной ленты пришлось бы вам прокрутить! Я вас только немножко усыплю — и за две минуты вы изучите все языки животных.

Bay пристально посмотрел Петру в глаза и начал размахивать руками, как ветряная мельница. Пётр хотел сопротивляться (он всё ещё не очень верил пану Bay: а что, если под дружескими словами скрывается коварство?), но глаза его закрылись, и он уснул. Стоя.