Аня села на раскладушку, огляделась. Зелёные стены такие неуютные. Их надо оживить!

Из ящика с детскими игрушками она достала цветные мелки и нарисовала на стенах — стол с компьютером, с монитором размером с хороший плазменный телевизор, книжную полку, манекен, гирлянду из лампочек, туалетный столик с овальным зеркалом и флаконами духов, ещё одну книжную полку. Задумалась, что бы нарисовать на стене слева. Потом начертила прямоугольник. И внутри него, как в раме, написала крупными буквами: «Окно будет здесь».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда жилище было готово, Аня позвала родных на новоселье.

— А как же гладильная… — растерялась мама.

— Одна стены ломает, другая на них рисует! — проворчал дедушка.

— Пол холодный, достать тебе домашние валеночки? — заволновалась бабушка.

— Пока у нас нет кадастрового плана, мы не имеем права… — потонул в общем хоре голос здравого смысла, которым сегодня работал папа.

— Так пока неизвестно ничего, можно я тут поживу? Хоть ночь переночую! — взмолилась Аня.

И общим решением семейного совета ей было даровано право провести ночь в кладовке.

Знакомство с Лаурой

Для того, кто всю жизнь провёл под боком у сестры, своя комната, пусть — без окна, пусть — без отопления и света, пусть с плиткой на полу вместо паркета — это как номер люкс.

Аня засыпала и тут же просыпалась, а проснувшись, включала свет, чтобы убедиться: она одна, и всё вокруг устроено так, как хочется ей.

На табло электронных часов высветились четыре ноля — четыре прямоугольника. Как двери лифтов, ведущих в завтрашний день. Между первой и второй парами — две точки-кнопки. На какую нажмёшь? Какой лифт придёт первым и увезёт тебя в завтра?

В квартире тишина, окон в комнате нет, и сюда не доносятся уличные шумы.

«Ток-ток-ток» — как будто кто-то стучит по пластмассовой коробке карандашом. «Ток-ток-ток».

Аня открыла глаза. Четыре ноля на часах. И вдруг один ноль вспыхнул ярче других, и словно дверца приоткрылась. А из дверцы в комнату шагнуло существо.

Большеголовая кукла с огромными глазами. В золотом платье. Серебряных колготках. Туфельках, усыпанных драгоценными камнями. В очках со стразами. В бриллиантовой диадеме. В бусах из золотых шариков разного размера. На каждом пальчике — колечко с камушком. В ушах — серёжки.

Глазам больно смотреть. Хорошо, что это сон!

Аня легко поднялась с раскладушки. В комнате было светло, сон потому что. Она взяла куколку в руки, чтобы рассмотреть.

— Как сама? — поинтересовалась куколка.

Аня не испугалась — ведь это сон. Но куколку из рук выпустила, а потом сказала:

— Ну, ты и вырядилась.

— Богато? — спросила куколка, попрыгала по столу и крутанулась вокруг своей оси.

— Слишком. Называется «Я надела всё лучшее сразу».

— Так это же хорошо! Тебе нравится? Хочешь так же одеваться?

— Нет, — ответила Аня и вернулась на раскладушку. Плюхнулась на неё, задние ножки подкосились и Аня съехала на пол. Ударилась.

— Больно? — с интересом спросила куколка.

— Во сне больно не бывает, — ответила Аня. Но ей было больно.

— Сказать или сама догадаешься? — поинтересовалась куколка и уселась на стопку книжек, нога на ногу, ручки скрещены на груди.

Аня поднялась с пола, поправила раскладушку. Осторожно села ровно посередине. Только сейчас она заметила, что торшер включён — оттого и светло в комнате.

— Ты домовая? — спросила она у куколки.

— Мышь бывает домовая!

— Хорошо, как тебя называть?

— Один поэт Лаурой звал.

— Петрарка?

— Василий. Жил тут такой, за три человека до тебя. Могла бы его спасти и желание исполнить.

— Тут что, многие жили?

— И жили. И переставали жить, — ответила Лаура. — Нервный народ вы, люди.

— А как тебя родители назвали?

— У планетян не бывает родителей. Мы всегда были.

— Вы — инопланетяне?

— Планетяне. Дети планеты, понятно?

— Ты родилась из недр Земли?

— Вот ещё.

— А от кого ты произошла?

— От старших, которые защищают. Они были раньше всех. Когда кто-то из планетян пропадает, его надо заменить, чтоб нас всегда было равное количество. Тогда на время позащищать просят средних. Они защищают, а старшие думают. Обо всём хорошем. Долго думают, не отвлекаются ни на что. Из вот этих хороших мыслей появляется новый планетянчик. Говорят, когда меня выдумывали, кто-то отвлёкся и подумал о себе. Вот я такая и получилась.

Из рассказа золотой куколки выходило, что планетяне — это разумные («Действительно разумные, а не как вы» — примечание Лауры) существа, живущие рядом с людьми.

Они силой мысли умеют менять реальность. «Колдовать?» — переспросила Аня. «Создавать!» — поправила Лаура.

Планетяне могут навыдумывать что угодно — но только для других. Чтобы получить что-то для себя, нужно об этом попросить. А Лаура не хотела просить, не хотела ждать. И однажды попробовала создать для себя. Получилось! Это было здорово! Желай что хочешь, и никто тебе не нужен.

Но раз тебе никто не нужен, то и ты никому не нужна. У планетян всё логично, они же разумные, не то что люди.

И Лауру изгнали.

Планетяне могут быть невидимыми, могут выглядеть как пожелают, но только пока бодрствуют. А когда спят — превращаются в какое-нибудь маленькое существо, не больше котёнка. И вот тут Лаура поняла, что осталась без защиты старших. И даже средних.

Она попросилась обратно, и её приняли. Ведь изгоняют не для того, чтобы ты умер, а чтобы понял.

Много лет Лаура старалась, совершенствовала созидательные навыки и делала для других всё, о чём те мечтали.

Но потом не удержалась и снова начала создавать для себя. Ведь она такая ценная! Такая важная! Ей всё нужно было получать сразу, а не ждать, пока очередь подойдёт.

Второй раз Лауру изгонять не стали. Старшие подумали и решили её заточить. Средние создали темницу. По размерам она почти как эта комната, только в высоту чуть больше, а по ширине — уже.

Лаура продемонстрировала это наглядно: вот она бьётся о невидимую стену напротив входа в комнату. А вот — устремляется к полу, проходит сквозь метлахскую плитку, исчезает полностью, потом выныривает, как из воды, и взлетает к потолку.

Теперь она в безопасности и может создавать для себя что угодно. Но за пределы темницы ей не выбраться.

Лаура снова картинно побилась о невидимую стену.

— А пока Варина банда кирпичи ломала, ты под полом пряталась? — спросила Аня.

— Не, я сразу сюда. Просто я невидимая была.

— Подглядывала за мной?

— Да что там, подумаешь. Сколько я людей видела и здесь, и там, внизу. Но ваши соседи снизу, нехорошие тётки и дядьки, взяли и сделали ремонт. Прицепили подвесной потолок — он как раз съел всё моё пространство. Теперь мне на них и не поглядеть. Зато могу на потолке изнутри спать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты сказала, что могла спасти поэта и исполнить его желание, — вспомнила Аня. — Значит, и моё желание можешь исполнить? Или это только для спасения?

— Вот! — куколка перекувырнулась в воздухе. — Выходим на самое главное. Я могу для тебя исполнить. Всё что хочешь. Или клад показать. Если ты останешься довольна — то я свободна. Такое вот условие. Соглашайся на клад, говорю тебе. Клады все любят!

— Клады — это по Вариной части. Я лучше желание загадаю.

— Печально такое слышать, — сказала Лаура и приземлилась на Анину подушку. — Знаешь сколько раз эту комнату замуровывали? Угадаешь почему?