Пробежался ежонок туда-сюда, покрутил носом во все стороны: куда, мол, исчезли эти непонятные существа? Потом огорчённо вздохнул и посеменил, время от времени оглядываясь, за своей мамашей и братцем.

В деревне нужно просыпаться очень рано. Тем более, если твое окно выходит на шумную улицу.

Хорошо Аннушке — её окно выходило всего лишь на дорожку, ведущую к калитке. Да к тому же под окном были такие густые заросли сирени, что, как ни старайся, никакого шума не услышишь. И солнце в глаза не бьёт.

— Это же очень плохо, что в комнату ребёнка не заглядывает солнце, — сказал я маме, когда она распределяла, где нам жить. — Особенно летом.

— А зачем ребёнку сидеть летом в комнате? — возразила она. — Для этого есть двор, лес, речка. А в комнате летом должны быть прохлада и полумрак.

«Конечно, — рассуждал я, делая зарядку. — Особенно, если градусов тридцать жары… А зайдёшь в Аннушкину комнату — словно в прохладную воду нырнул… Нет права все же моя мама».

Я вышел во двор и даже глаза прикрыл от яркого блеска. Солнце, казалось, было повсюду: в окнах, в стеклянных банках и бутылях, развешанных на колышках; оно уютно сидело в каждой капле росы, свисало с прохладных листьев…

Я подошёл к небольшой вишенке и встряхнул её.

У-ух! Словно меня укололи тысяча маленьких иголок; А вездесущее солнце сразу же уселось на моих ресницах… Нет уж, довольно всяким там лежебокам ворочаться в душных перинах, за ушко да на солнышко их! Пускай сами посмотрят, какой сегодня изумительный день!

Но не успел я переступить порог веранды, как услышал испуганный голос:

— Володя!!!

Одним прыжком я перемахнул через коридорчик, ведущий с веранды, рывком распахнул дверь:

— Что случилось?

Аннушка, почти одетая, втиснулась в дальний угол кровати и показывала пальцем на окно:

— Там… хулиганы, с кирпичами!

Но никаких хулиганов я не увидел. Разве что слишком уж подозрительно колыхалась занавеска. Я хотел выскочить во двор, чтобы хорошенько проучить хулиганов, но Аннушка попросила:

— Мне страшно одной, обожди, я оденусь…

И вправду под окном кто-то был. Вот, возле самой стены, виднеются свежие следы, рядом — небольшая лужица. Пригнувшись, я проскользнул между сиреневыми кустами на посыпанную белым песком дорожку и чуть не сбил с ног незнакомого мальчишку:

— Это ты здесь с кирпичами бегаешь? — угрожающе спросил я.

— Он, он! — ответила Аннушка, вынырнув следом за мной.

— Я? С кирпичами? — изумился мальчишка.

Он мне сразу чем-то понравился. На его месте я бы давно уже был в другом конце деревни. А он — вот, рядом стоит. И убегать не намерен.

— Бабушка Настя договорилась с моей мамой, что я буду носить молоко, пока вы будете здесь. — И он протянул мне простой глиняный кувшин с молоком. — Я хотел его поставить на самое близкое окно… Я показал кувшин Аннушке.

— А я подумала, что это кирпич, — начала оправдываться Аннушка. — Они же совсем похожи по цвету!

Ей было очень неловко.

Я машинально сравнил отпечатки следов с босоножками мальчишки. Размеры сходятся, это ясно всякому. Да, но при чём здесь лужица? Я представил себе, что должен был почувствовать этот мальчишка, когда услышал Аннушкин крик. Да ещё в то время, когда он, ничего не подозревая, ставил полный кувшин молока на подоконник.

— Здорово же тебя Аннушка напугала, ох и здорово!

— У меня даже рука вздрогнула, когда она закричала, — признался мальчик, кивнув на Аннушку. — А молоко взяло да и выплеснулось…

— Крепкие же у тебя нервы, — позавидовал я ему. — На твоём месте я бы и кувшин уронил. С перепугу.

— Ну-у… — недоверчиво протянул польщённый мальчишка. — Вы вон какой большой.

— А разве большие не пугаются? — спросил я и повернулся к Аннушке: — Скажи, пожалуйста, кто из нас должен извиняться за всё, что здесь случилось? Я или ты?

Аннушка подошла к мальчишке и, приподняв кончиками пальцев уголки сарафана — точь-в-точь как стыдливая дама, которая обращается к благородному рыцарю, — лукаво произнесла:

— Простите меня, пожалуйста…

Я даже отодвинулся подальше от мальчишки — как бы не обжечься о его внезапно вспыхнувшие щеки.

Мальчишку звали Колей.

В том, что Коля будет космонавтом, можно не сомневаться. Это он точно решил… Ну, на худой случай — моряком.

— А почему ты не хочешь быть хоккеистом? — спросил я, разглядывая его комнату.

Замялся Коля, промолчал. Наверное, он об этом тоже не раз думал.

Замечательная у Коли комната! Светлая, просторная.

Когда-то давно здесь было помещение, в котором его дедушка хранил борону, плуг и другие устаревшие сейчас вещи. Недавно Коля вместе с отцом убрали отсюда старый хлам, прорубили в стене большое окно, поставили столярный станок для работы и топчан для отдыха. И вот уже второе лето Коля здесь живёт. Только поздней осенью переходит он в дом.

Аннушке здесь тоже очень понравилось. Посидела она на топчане, покрутила тиски, перепилила лобзиком тонкую дощечку.

— А у тебя есть чем выжигать по дереву? — спросила она.

— Конечно, есть. — Коля открыл ящик стола и вытащил оттуда большую коробку. — Папа подарил на день рождения.

Посмотрела Аннушка коробку, ещё раз прошлась по комнате.

— А интересные книги у тебя есть?

Много интересных книг оказалось у Коли: «Тимур и его команда», «Винни-Пух», «Приключения доисторического мальчика»… Были книги и не совсем для чтения, больше для работы, где написано, как выпиливать или выжигать разные фигуры и рисунки. А на подоконнике лежала толстая книга, в которой говорилось, когда что нужно сеять, когда и чем убирать, как бороться с сорняками и вредными насекомыми. Эту книгу Коля взял у своего отца — агронома.

Перевернула Аннушка несколько страниц, просмотрела рисунки. Взрослая книга. Толстая. И такая, наверное, умная, что о ней и говорить надо только умными словами…

— Да, много в ней полезного и поучительного, — протянула она. — Я уверена, что каждый образованный человек обязан её прочесть.

И Коля тоже по-умному заговорил:

— Для общего развития вряд ли найдёшь книгу лучше. — И добавил, сам удивляясь своим словам: — Она вносит существенный вклад в наш кругозор.

— Да, дети должны всегда брать пример со взрослых, — поучительно произнесла Аннушка. — Нужно значительно увеличивать объём своих знаний.

Я слушал и не верил своим ушам. Неужели они всерьёз. так говорят? И если да, то у кого они научились?

Коля согласно кивнул головой и сказал:

— Очень существенное замечание… Вот у нас в классе почти стопроцентная успеваемость.

— И у нас тоже стопроцентная, — сказала Аннушка. — Абсолютно по всем показателям, конечно.

— Мы решили ознаменовать этот год только положительными успехами, — не сдавался Коля.

— А как у вас с проблемой свободного времени? — спросила Аннушка.

И Коля не выдержал.

— Плохо, — сказал он, но тут же поправился: — То есть с этой проблемой у нас всё в порядке, но мы не знаем, что нам делать.

И он признался, что недавно их классный руководитель Вера Николаевна предложила им самим придумать какое-нибудь полезное и увлекательное занятие. И вот уже целую неделю третий «А» только и думает о нём.

— Собирайте макулатуру или металлолом, — предложила Аннушка. — Заведите с кем-нибудь переписку, — добавил я. — Да нет, всё это уже есть, — ответил Коля.

— Тогда организуйте кружок «Умелые руки», — сказала Аннушка.

— И спортивные соревнования, — посоветовал я.

— Это уже предлагали, — отвечал Коля. — Но все это делают. И долгоносиков уничтожают, и картошку окучивают. Мы вот грибы решили собирать, но они плохо уродились в этом году.

Наскучили мне эти серьезные разговоры. Может, пошутить?

— Ну зачем так долго искать какое-то занятие? — сказал я. — Создайте кружок по изучению собственных велосипедов или раз в неделю организуйте культпоход по чужим садам…

В комнате раздался хохот. Не смеялись только Аннушка с Колей.

— Здесь не до шуток, — укоризненно сказала Аннушка. — Здесь очень серьёзно нужно подумать, по-взрослому.

А мне и шутить уже расхотелось.

— Ну и думайте себе на здоровье… А я, пожалуй, пойду поработаю. Если что, найдёте меня под яблоней. Или в малине…

— Как ты думаешь, прилетела мама на БАМ или еще нет?

Аннушка участливо смотрела на Наташу, которая только что перепутала пчелу с комаром.

И сейчас моя мама прикладывала пятак к её щеке. Вокруг было тихо. От Наташиного крика всё живое разбежалось кто куда.

Высоко над нами прогудел самолёт.

Аннушка перевела взгляд на·небо.

— Очень далеко летит, — сказала она, — наверное, уже над БАМом.