– Смертью своей умоляю, пощади, не играй на гуслях больше, – взмолился Кощей Бессмертный. – Прочь от тебя уйду, в своё царство ворочусь, более к тебе никогда не приду!

Остановила Баба Яга музыку волшебную, гусли на плечо себе повесив. Колечко серебряное приготовила, посмотрев на Кощея Бессмертного, как он в траву повалился.

– Передумаешь уходить, снова за гусли возьмусь, – сказала Баба Яга и колечко серебряное на правый мизинец надела.

А как поодаль от Кощея Бессмертного, на другом конце поляны очутилась, в колокольчик волшебный позвонила.

Вскочил Кощей Бессмертный с земли, к Бабе Яге на звон волшебного колокольчика побежал. Только рядом с Бабой Ягой очутился, как она опять пропала, колечко серебряное на правый мизинец надев. Воротилась на прежнее место, где на гуслях играла. Только в гусли играть не стала, в колокольчик опять позвонила.

Прибежал Кощей Бессмертный к Бабе Яге, а она снова от него пропала, только звон волшебный из лесу где-то слышится.

До самого утра Кощей Бессмертный по лесу Еловому за Бабой Ягой против своей воли бегал, ноги ломал, покоя не зная. Лишь под утро самое, на рассвете нового дня, бросила Баба Яга Кощея Бессмертного среди чащи лесной, на прощанье ему пригрозив:

– Обо мне забудь, не тревожь меня! Нужен будешь мне, сама к тебе приду! А ослушаешься меня, я твою иголку, в которой ты смерть свою спрятал, поломаю!

Вернулась Баба Яга в свою избушку на курьих ножках.

Вернулся к себе и Кощей Бессмертный, испугался он угрозы Бабы Яги, поломать иголку, в которой его смерть прячется.

Воцарилось в лесу Еловом спокойствие, но недолгим оно было. Младшая Баба Яга к своей старшей сестре после полудня явилась, худую новость ей принесла.

В зеркальце всевидящем она видела, как Афанасия тайно казнили, да на телеге из городища в мешке холщовом, хоронить вывезли.

Едет в поле далеко за городищем царя Елисея, одинокая телега с мешками, и в одном из тех мешков, Афанасий убиенный лежит. На телеге два мужичка сидят. Один правит лошадью, слегка понукая её, другой дремлет рядом на мешках. Не весёлая им работа предстоит. Увезти куда подальше тело Афанасия и придать земле, чтобы никто не видел, согласно указу царя Елисея.

Вдруг увидел мужичок, лошадью управлявший, прямо с неба навстречу телеге, Баба Яга в ступе спускается. Бросил он поводья, и бежать, на ходу спящего мужичка толкнув.

Пока второй мужик глаза продирал, Баба Яга уж к телеге остановившейся подлетела.

– Куда едете? – у мужичка младшая Баба Яга спросила.

Мужичок боязливо ей отвечает:

– Велено царём Елисеем, куда подальше от городища уехать и где-нибудь али в поле, али в лесу, закопать казнённого поутру мужика, и что б могилы его не было видно.

– Оставляй мешок с телом прямо здесь на дороге, а сам возвращайся обратно в городище царя Елисея. Скажешь всем, кто ни спросит: дело сделал, как велели! И приятеля своего прихвати, когда догонишь. Передай ему, что говорить всем следует!

Сделал мужичок всё, как Баба Яга ему сказала: укатил обратной дорогой, приятеля своего догонять. Далее как догнал, всё ему рассказал слово в слово, что Баба Яга наказала. Уж затем они вдвоём, на телеге поехали по дороге, ведущей в городище царя Елисея.

Ну а Баба Яга, мешок в ступу завалила, и в Еловый лес, к своей старшей сестре полетела.

Тихой ночью, когда Болотный дух на прогулку по своему болоту вышел, явились сразу две Бабы Яги на окраину болота.

– Предлагаю его не ждать, – младшая Баба Яга, своей старшей сестре говорит. – Позови его сюда колокольчиком волшебным.

– И то верно, – сказала старшая Баба Яга, колокольчик волшебный доставая.

Как раздался звон волшебный в тишине ночной над болотом, так явился Болотный дух пред двумя сёстрами.

– То ли видится мне, то ли мерещится, а не пойму никак, с кем это ты Афанасий ко мне на болото пожаловал? – пытаясь разглядеть два силуэта в темноте, проговорил Болотный дух, на посох свой волшебный опираясь.

– Не узнал нас, поди, в темноте, мухомор старый! – проворчала старшая Баба Яга.

– Зато теперь после твоих тёплых слов, и разглядывать тебя необязательно потому что и без того понимаю кого сейчас слышу. Какими такими ветрами, тебя старая карга, средь ночи ко мне на болото принесло?

– А меня разглядел? – спросила у Болотного духа младшая Баба Яга.

– Вот так праздник для меня, – кланяясь сёстрам, сказал Болотный дух. – И откуда так много гостей за раз на моём болоте.

– Сколько уж лет тебя знаю, ни в чём нет перемены, всегда паясничаешь по любому поводу, – проворчала старшая Баба Яга.

– Всегда не всегда, – повторил Болотный дух слова старшей Бабы Яги, надсмехаясь над ней, – а только сегодняшняя ночь просто создана для этого. Когда ещё такое случится, что сразу две бабуси Ягуси, ко мне на болото пожалуют?

– Угомонись старик окаянный! – в сердцах воскликнула старшая Баба Яга. – Не затем к тебе явились среди ночи, чтобы ты над нами потешался!

Замолчал Болотный дух, только тихо улыбается.

Младшая Баба Яга ему и говорит:

– Беги скорее по кладовым своим, да неси сюда воду живую и мёртвую!

Забеспокоился Болотный дух, сбросил с лица своего улыбку и спрашивает, сразу к двум сёстрам обращаясь:

– Что необычного в лесу Еловом стрястись могло, что вам живая и мёртвая вода понадобилась?

– Афанасия злые люди жизни лишили, оживить его надо! – ответила старшая Баба Яга.

– Ждите бабки меня здесь! – крикнул Болотный дух, в болоте своём скрываясь.

Недолго сёстры ждали Болотного духа. Быстро возвратился он к ним, принёс с собою живую и мёртвую воду. И ещё с собою Демьяна прихватил. Дал Демьяну живую и мёртвую воду, к сёстрам направил, на словах добавляя:

– И его с собой забирайте, авось, где и пригодится!

– Для чего он нам, что с ним делать? – удивившись, спросила младшая Баба Яга, на Демьяна посмотрев. – Если только в печке на обед изжарить?

Захохотали сёстры.

А Болотный дух им и говорит:

– Это брат Афанасия, старший, Демьян.

Перестали смеяться сёстры, хотели ещё, что у Болотного духа спросить, да только он в болоте своём исчез.

Прихватив Демьяна с собою, возвратились сёстры в избушку на курьих ножках, где младшая Баба Яга проживала. Далее мешкать не стали, живой и мёртвой водой, Афанасия оживлять стали.

Сначала мёртвой водой Афанасия сбрызнули, все раны на нём затянулись. Опосля живой водой окропили.

Ожил Афанасий, встал с лавки, на которой лежал, ничего из того что недавно с ним было, не помнит.

– Что-то крепко, видать, я заспался, – Афанасий говорит, на Демьяна и обеих сестёр глядя. – Ничего не помню, как здесь у вас очутился.

– И не суждено было бы тебе вообще проснуться, если бы моя сестра тебя в зеркале всевидящем не увидела, – сказала старшая Баба Яга. – Жизнь у тебя отобрали, а мы её тебе назад вернули. Ступай теперь со своим братом, среднего брата из темницы царской выручать. Возьми с собою мою волшебную котомку. В неё что ни положи, всё уместится, а сама котомка от вещей, в неё кладенных, тяжелей не станет. Там и вещи твои волшебные лежат, все до единой вещички.

Так и сделали Демьян с Афанасием. В городище царя Елисея пошли, среднего брата Гордея выручать.

А в палатах царя Елисея безрадостно. Плачет Марья-царевна, отца своего укоряя.

– И зачем ты Афанасия казнил?

– Больно дерзок Афанасий был! – воскликнул царь Елисей в ответ на упрёк своей дочери. – Обещался мне сбежать из темницы, и коня златогривого обратно увести. Но больше меня испугали слова его о том, что тебя он, дитятко ты моё ненаглядное, непременно похитить собрался. За последние эти слова и казнил я его, тебя лебёдушка моя распрекрасная, оберегая.

– За слова одни, ты его казнил, – продолжая лить слёзы, сказала Марья-царевна.

– Что теперь о содеянном-то деле говорить? – вздохнул царь Елисей. – Да и отчего тебя озаботила судьба простого мужика?

– Полюбила я Афанасия за взгляд ясный, за голос мягкий, – ответила Марья-царевна.

Не успел царь Елисей Марье-царевне возразить, вошёл к ним в палату воевода.

– По приказу твоему царь-батюшка, объявился богатырь, что перед всеми похваляется, златогривого коня обуздать!

– Привести его на мой двор немедля, – приказал царь Елисей воеводе, из палаты выходя, Марью-царевну в одиночестве оставляя.

Кинулся воевода, медалями позвякивая, царский указ, выполняя, стрельцов озадачивать. И когда уж царь Елисей на свой двор, где его бояре ожидали, вышел, привели стрельцы на него Демьяна, благо тот к царю и сам, направляясь, неподалёку оказался.

За стрельцами с Демьяном и народ любопытный пожаловал, при воротах на царский двор, толпу собирая.

– Доложили мне, что ты коня златогривого можешь обуздать, – важно молвил царь Елисей, на Демьяна глядя.