Так вот — Хлапич, Гита и Бундаш — все трое, вне себя от радости, подбежали к повозке.

А Бедный корзинщик, когда увидел их в серебристом свете луны, не просто обрадовался, но наверно ещё больше поверил, что они — три ангела, сошедшие прямо с неба, которые ночью путешествуют по лунным дорожкам, а днём — ясное дело! — помогают бедным корзинщикам продавать их корзины!

Может так оно и было, но на этот раз, им самим нужна была помощь. И Хлапич попросил Бедного корзинщика подвезти их, тем более, что им было как раз по пути.

А Бедный корзинщик и сам был рад, хоть чем-то отблагодарить детей, так выручивших его на ярмарке, и конечно, с радостью согласился. Так что, во мгновение ока, Хлапич с Гитой уселись в повозку, Бедный корзинщик свистнул своей лошадке и они двинулись дальше.

Как только лошадка тронулась с места, Хлапич рассказал Бедному корзинщику, почему они пустились в путь этой ночью. А в конце добавил:

— Вот почему до зори мы должны быть у того маленького домика с голубой звездой, который стоит в стороне от села, на самой дороге.

— Я знаю, где этот домик, — ответил Бедный корзинщик. — Это совсем рядом с поворотом на мой ивняк. Когда мы туда доедем, я покажу вам короткую дорогу до этого домика. Будьте уверены, ещё задолго до зари будете на месте!

Можете себе представить, как обрадовался Хлапич, услышав это. В эту минуту даже дальняя дорога показалась ему короткой.

Худая лошадка бедного Бедного корзинщика бежала весело и резво. Не зря в народе говорят, что у умного хозяина и лошадь умная. Вот, и лошадка Бедного корзинщика отлично понимала, что происходит что-то очень важное, если уж сам хозяин просит её поспешить! И она помчалась вперёд по дороге, со всей скоростью, на какую была способна.

Повозка громыхала по дороге, Хлапич и Бедный корзинщик тихо переговаривались, уставшая Гита тут-же уснула, а пёс-Бундаш весело бежал то с левой, то с правой стороны, да так уверенно, как-будто он всю свою жизнь только и делал, что бегал за повозками.

Так они доехали до перекрестка.

— Тут мы, чтоб сократить путь, свернем на дорогу, которая идет по холмам, через лес, — сказал Бедный корзинщик.

— Ой-ой-ой! Только не туда! — встрепенулась Гита, которая сразу проснулась, как только услышала, что теперь они поедут через лес. — Это же тот самый лес, где недавно ограбили человека! А может — и даже убили!?

Но Бедный корзинщик, много лет ездивший этим путем, никак не мог взять в толк, что ему твердят, и поэтому сказал:

— Эта дорога намного короче, а там, от поворота — до домика со звездой, просто, рукой подать! Не бойтесь ничего. Я в этом лесу ещё никогда не встречал ничего плохого.

Корзинщик был человек бедный, а бедные люди редко когда боятся.

И он повернул свою лошадку в лес.

Хлапич был согласен с Бедным корзинщиком, он тоже редко когда боялся, а главное, это был короткий путь к домику Марко. А когда ты спешишь к другу на помощь, то боишься только одного — опоздать!

 Свернув на просёлочную дорогу, идущую по холмам, они скоро оказались в «страшном лесу». Хотя ничего страшного в этом лесу не было. Напротив, он был невиданно красив. Лес весь был пронизан лунным светом и очень походил на огромный сказочный королевский дворец.

Луна всё ещё сияла во всю силу, хотя на небо наплывали облака и становилось их всё больше, но ни Хлапич, ни Бедный корзинщик не знали об этом, ведь небо было скрыто от них высокими кронами деревьев.

Когда повозка выехала из леса, который, как увидел Хлапич, располагался на вершине холма, Бедный корзинщик остановил повозку и сказал:

— Всё, ребятки, приехали! Дорога тут сворачивает в сторону, к моему ивняку, но зато, вот эта тропинка доведёт вас прямо до цели. Сначала дойдёте до, вон того, небольшого ельника внизу. А как пройдете сквозь него, тут уж и увидите, прямо перед собой, и большую дорогу, и тот домик с голубой звездой.

Потом Бедный корзинщик взглянул на небо, где собрались большие тучи, покачал головой и добавил:

— Поспешите, ребятки! А то боюсь, как бы вам не оказаться в темноте, на горной тропе.

И уж если Бедный корзинщик так опасался, то что тогда и говорить о Гите… Она просто перепугалась, услышав, что они опять останутся одни, да ещё среди леса, во тьме, да ещё на горной тропе.

Но Хлапич уже выпрыгнул из повозки и благодарил Бедного корзинщика:

— Спасибо Вам за помощь!

А Бедный корзинщик, спустив на землю Гиту ответил:

— Счастливого вам пути, дорогие дети!

Сказав это, он повернул лошадку и поехал с холма направо. Хлапич посмотрел ему вслед и сказал Гите:

— Ну, а наш путь — вот он, айда! — И они тут же стали спускаться с холма.

Всё произошло так быстро, что Гита ничего не успела: ни сказать, ни подумать, ни испугаться. И они опять были одни среди ночи, на тропинке освещённой луной, между лесом и ельником.

Тут ещё раз из-за холма послышался голос Бедного корзинщика:

— Дети! Ау!

— Ау! — Ответил Хлапич, потому что и в лесу и на холмах ничего так хорошо не услышишь как крик — «Ау!».

— Берегитесь, дети! Там у вас по дороге — глубокий карьер! Бе-ре-ги-те-сь!

И действительно, в лунном свете, совсем рядом с Хлапичем и Гитой виднелся карьер, в котором раньше добывали камень.

Да, это действительно, было очень опасное место. Потому что тут, да ещё во мраке, ничего не стоило поскользнуться и упасть. А карьер был таким глубоким, что упавший туда, точно расшибся бы насмерть!

Но, вовремя предупреждённые, Хлапич и Гита при ясном свете луны легко миновали край карьера, и благополучно спустились с холма вниз на равнину.

На сердце у Хлапича теперь было легко, ведь он знал, что там за этим ельником, лежит дорога, а на ней — дом Марка, с нарисованной голубой звездой.

И конечно всё будет хорошо, если, конечно, как предупреждал Бедный корзинщик, не набегут облака и не скроют луну…

 Но облака, как говорят люди, сами по небу не бегают. Их носит ветер.

Весь путь до ельника Хлапич и Гита прошли легко — было светло как днём.

Но стоило им войти в ельник и дойти почти до его середины, как луна стала светить всё слабее и слабее. Облака затянули небо и стало совсем темно.

Тропинка через ельник была узкая и почти неразличимая.

«Идём! Идём!» — Говорил сам себе Хлапич. — «Я всё отлично вижу!»

И правильно делал, что так говорил. Если всё время так повторять, твои глаза действительно начинают лучше видеть во тьме. Не веришь — попробуй сам!

Гита шла за Хлапичем, она в этом мраке уже совсем ничего не видела и было ей страшновато. А вот, Бундаш преспокойно бежал себе перед Хлапичем, и совсем не думал, видит он в темноте или нет, потому что он, как и всякий настоящий пёс, больше полагался на свой нос, чем на глаза.

Но тут на небе появилось такое густое облако, что луна скрылась совсем. Теперь в ельнике была кромешная тьма и уже никто ничего не смог бы разглядеть.

Хлапич пытался руками нащупать тропинку, а еловые ветки, как чьи-то хищные лапы, и слева, и справа хватали Гиту за подол её голубой юбочки…

— Всё! Дальше идти нельзя! — наконец сказал Хлапич. — Тропы не видно. Так легко и заблудиться!

Можете представить, как было обидно Хлапичу. Он так спешил, так старался успеть и тут, в двух шагах от цели, пришлось ему остановиться.

Но Хлапич не хотел тратить время на пустые обиды — он всё время глядел на небо, словно прося ветер разогнать эти облака.

— Похоже, нам придётся немного переждать — сказал Хлапич Гите.

И они присели на пень и замолчали.

В ельнике вокруг них, конечно, было много птиц: и дроздов, и синиц, и горлиц. Но и они молчали, также как Хлапич и Гита, — наверно боялись лис, а может и ещё кого-то…

— Я должен вовремя успеть дойти до домика Марко! — наконец выговорил Хлапич. И было понятно, что он всё время думает только об этом.

— Только бы этот страшный Черный человек не поехал бы тем же путём, что и мы… — отозвалась Гита. И было ясно о чём думает она.

— Нет, он же собирался ехать по главной дороге, на своей коляске, а это — короткий путь, по просёлку и напрямки, пешком… — ответил Хлапич.

— А если он вдруг возьмёт и передумает, и поедет не той дорогой, а этой?! — не унималась Гита.

Хлапич уже совсем собирался ответить, что всё это полная ерунда, и что по тропинке не возможно же проехать на повозке, как вдруг ему показалось, что в ельнике уже не так тихо, как было раньше. На другом его краю явно что-то трещало и двигалось.

— Ой, Хлапич! Что это? — испугалась Гита.

— Наверное, заяц… — как-то не очень уверенно ответил Хлапич.

Затем им послышалось, как кто-то наступил на сухую ветку. И было это где-то поблизости…