У Ристо Димовски из Скопле есть необыкновенные часы. Это его бабушка. Когда Ристо залёживается в постели, бабушка возмущённо разводит руками. И Ристо знает, что уже без четверти девять. Однажды Ристо опоздал в школу на целый час. Он объяснил это тем, что его часы ушли на базар.

Наизнанку — город. Наизнанку — самый удивительный город в нашей стране и самый необыкновенный город на всём белом свете. Наизнанку называют иногда Наоборот, а произошло это название от слова навыворот. Слово навыворот любило играть в разные игры — необыкновенно игривое слово! Играло оно в превращения, когда всё получается шиворот-навыворот. Превратилось навыворот в слона и стало слоном. Превратилось в муху и стало мухой. А из мухи снова в слона и снова в муху. Но муха слишком мала. Едва приметна. А хотелось слову навыворот стать чем-нибудь побольше.

Но чем? Чем?!

Городом. Городом Наизнанку или Наоборот. Сейчас я вам объясню, как добраться до этого города. Если вы станете посредине Теразии (а это главная улица Белграда), и крепко зажмуритесь, и пойдёте не на запад, не на восток, не на север и ни в коем случае не на юг, а всё наоборот, наоборот, наоборот, не сворачивая ни влево, ни вправо и, что самое главное, не открывая глаза, то назавтра ровно в шестнадцать часов (а это значит в четыре часа дня) и сорок восемь минут вы окажетесь в живописном городе Наизнанку или Наоборот. Не забудьте, что самое главное открыть глаза (а это значит разожмуриться) ровно в шестнадцать часов сорок восемь минут назавтра. Ни на секунду раньше или позже. Иначе ничего не получится. Вернее, получится наоборот.

Зато как только дойдёте, тут же открывайте глаза пошире и смотрите во все глаза, потому что Наизнанку — город, какой не часто увидишь.

В городе Наизнанку люди, само собой разумеется, ходят наоборот — задом наперёд. Одежду носят только наизнанку. Подвалы в этом городе торчат над крышами. А крыши, конечно же, уходят глубоко в землю. Из комнаты в комнату наизнанцы пролезают или проныривают через окна. И можете быть уверены — они неплохие пролазы и проныры. В последнее время у них вошло в моду ставить под окном таз с водой, так что все наизнанцы и их гости основательно вымокают. Впрочем, некоторым всё-таки удаётся выйти сухими из воды.

В погожий день вы не встретите на улице ни одного человека. Зато в дождь каждый норовит высунуть нос наружу. Так и торчат на всех этажах носы. Если вы пройдёте по улице в этот час, то сможете увидеть уйму носов — курносых, приплюснутых, искривлённых, прямых, бомбошкой, картошкой, крючком, торчком и даже пятачком. Но смотрите, не смотрите, несмотря ни на что, на эти носы. Носы, конечно, просто загляденье, но вы заглядитесь на них, и вас тут же собьют с ног (наизнанцы, не забудьте, ходят задом наперёд). А это нередко сбивает с толку. Впрочем, без толку толковать о том, чего вы ещё не видели.

Это всё равно что толочь воду в ступе.

Кстати, это занятие — самое любимое у наизнанцев. Ведь в городе Наизнанку основная еда — вода (напрасно некоторые думают, что вода — не еда). Воды в городе достаточно, потому и горожане все толстые, жирняги, поперёк себя шире и похожи на сдобные пироги, из которых вместо рук и ног торчат сосиски да колбаски.

Вода жареная, вода печёная, вода пареная, вода на вертеле, вода под соусом, вода крепкая и вода, разведённая водой, вода с начинкой, вода рубленая, вода, запечённая в тесте. Вот только некоторые из любимых блюд наизнанцев.

В их кухнях (кстати, кухнями у них служат спальни, а кухни превращены в кабинеты для работы) вместо газовых плит — краны. Кто желает жареную воду, открывает кран с жареной водой. Кому захотелось рубленой водички, открывает кран с водой рубленой. Кто пожелал воду на вертеле (а это, я вам скажу, знатная еда), открывает кран с водой на вертеле. Кому нужна печёная вода, открывает кран с печёной, а если она ещё недостаточно пропеклась, ждёт, пока кран нагреется. И все так и едят прямо из кранов. А если кто-нибудь посмеет посмеяться и скажет, что ему кажется, будто вода эта самая обыкновенная и течет прямо из Дуная, то, уверяю вас, этот воображаемый насмешник, этот воображала просто без воображения.

Впрочем, люди без воображения в город Наизнанку не попадают. Они обычно открывают глаза на полпути и не дожидаются, пока наступит шестнадцать часов сорок восемь минут завтрашнего дня.

Тут оказывается, вообразите себе, что они оказались не в Наизнанку, а в Гроцке или даже в Чортановце. Это зависит от того, в какую сторону они пошли. Ну что ж, для них и это неплохо. Большего они не заслужили. Нужно иметь хоть чуточку воображения или по крайней мере немного терпения. Хотя терпение вовсе не заменяет воображения, а совсем наизнанку, то есть навыворот. Я хочу сказать — совсем наоборот.

Дмитрие Попович, ученик третьего класса из Панчева, решил отпустить бороду. Не зная, как это делается, он обратился к деду.

— Ухвати меня за бороду, — сказал дед.

Когда Дмитрие ухватил, дед сказал:

— Отпусти!

Так Дмитрие отпустил бороду.

— Воспоминанья! Продаём воспоминанья! Целиком, куском, ломтями, горстями, мешками, связками, гроздьями, на вес и на глаз. Посетите нас!

— Простите, а почём продаёте?

— Сколько дадите. Почти задаром. А чаще бесплатно.

— Понятно. Мне бы одно летнее воспоминанье о купанье, гулянье, загоранье.

— Минуточку. Какое желаете — жаркое или прохладное?

— Пожалуй, среднее.

— Горькое или сладкое?

— Нет-нет, что-нибудь среднее.

— Весёлое или грустное?

— Лучше такое, знаете, среднее.

— И так и эдак — всё среднее. Серединка на половинку получается.

— Да-да, люблю золотую середину.

— Понятно. Значит, если бы по левую руку стоял слоёный пирог, а по правую — банка варенья, вы бы взяли то, что стоит посредине, — бутылку рыбьего жира?

— Разве это пример? И вообще, вы примеры продаёте или воспоминанья?

— Вот то, что вы просили. Среднее летнее воспоминанье.

— Но это же просто засушенная травка!

— Верно. Это одна средняя засушенная травка с пастбища деда Милутина. На том пастбище его средний внук Зоран в середине августа в среду пас средней упитанности корову Милку. Трава на пастбище была средней высоты. В середине дня Зоран со своим среднего роста дядей рвал средней спелости кукурузу, пёк её на среднем огне. Кукуруза получилась среднеиспечённой и очень вкусной. Впрочем, вам, вероятно, приятнее, если она будет средней вкусности? Ни то ни сё?

— Нет-нет, я обожаю вкусную кукурузу! Покупаю ваше воспоминанье.

Представьте себе луг, который можно скатать в рулон. Берём нож, надрезаем луг по кромке, будто кусок ситца, и скатываем, словно ковёр.

— Или как тесто для пирога?

— Или как тесто для пирога, намазанного цветочным вареньем. И будем этот луг сворачивать, скатывать, складывать, чтобы он уместился в кармане.

— А на том месте вместо него что останется?

— Оно тут же зарастёт травой, и появится новый луг.

— А что делать с тем лугом, в кармане?

— Носить его с собой, пока не понадобится. Можно отправиться в пустыню, или взобраться на скалистое плато, или сбегать во двор, где вместо травы асфальт, или прийти домой, где нет ни травинки, а только паркет, паркет и паркет. Сунул руку в карман, вытащил лужок-лоскуток, развернул его — и, пожалуйста, луг!

С Николой Зекичем из Ужичкой Пожеги случилась беда. От него сбежала дверь. Однако она вскоре была поймана и возвращена на место. Свой побег дверь объясняет тем, что Никола Зекич каждый день, возвращаясь домой, лупил её ногами.