— Никто не слушает! Я же в самом начале сказала. Твоя жизнь начнёт меняться с завтрашнего утра. Можно поменять мир вокруг, но изменить себя можешь только ты сама.
Лаура стала похожа на тень.
— А сама-то ты чего хочешь? — вдруг спросила у неё Аня.
— Свободы, конечно, — отозвалась тень Лауры. — Ради чего я надрываюсь?
— А если я пожелаю тебе свободы — мир не изменится?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Ты не можешь желать для других.
— Тогда я желаю… Желаю, чтобы эта комната была только моей! Пусть Лаура в ней больше не живёт и вернётся к своим.
Тень вспыхнула, превратившись в крошечный огонёк.
— Исполняю! — послышался ликующий возглас, и огонёк исчез.
Хочу, чтобы комната была только моей
Аня открыла глаза. Вроде бы выспалась, а вокруг темно. А из темноты, с табло электронных часов, глядят зелёные цифры 08:11. Два лифта уехали, третий закрыт на ремонт. Осталась только одна дверца, самая первая. Садись и поезжай в новый день.
Аня ощупала подушку, одеяло. Ощутила прикосновение чего-то холодного, гладкого и металлического. Сообразила: ножка раскладушки. Дотянулась до пола: там плитка. Тоже холодная, но шершавая. Метлах, ясно. А это — телефон. Аня открыла чехол, нажала на кнопку: разряжен.
Она нащупала выключатель, и торшер осветил мягким светом её личную, персональную комнату: колченогий стол, раскладушку, рисунки на стенах. Аня поставила телефон на подзарядку, заправила постель, натянула домашний сарафан и вышла в коридор.
В обычный, родной коридор, знакомый до последней трещины на потолке, до мельчайшей царапины на обоях.
Всё вернулось к тому, с чего началось. Только Лаура теперь на свободе.
В ванной тоже всё было на месте: даже припасы, которые Аня сделала, когда собиралась здесь поселиться. За неделю никто не нашёл! Стоп… это для Ани прошла неделя, а для остальных всё было только вчера. Длинные получились каникулы! Интересно, Аня стала старше на эти несколько дней? Ведь она жила всё это время: дышала, ела, пила, нервничала даже. Организм, как сказал бы дедушка, изнашивался.
На кухне папа, милый, добрый папа в контактных линзах, а не в тех жутких очках, сидел за столом, листал ленту в телефоне и уплетал гречневую кашу. В кашу он налил соевого соуса, добавил майонеза и кетчупа, всё это перемешал и теперь блаженствовал. Дедушка гипнотизировал закипающий чайник, бабушка споласкивала свою любимую кофейную чашку.
— Как спалось на новом месте? — спросила она у Ани. — Надо было поставить обогреватель. Не замёрзла?
— Не-а, — мотнула головой Аня и открыла холодильник.
Прискакала Варя в одном тапке, заорала:
— Люди Земли! Меня только что взяли администраторкой в стоматологию!
Бабушка обняла её одной рукой, чмокнула в щёку. Дедушка фыркнул и придвинулся ближе к закипающему чайнику.
Папа прожевал кашу и сказал умиротворённо:
— Вот и славно. К старости будет кому подать отцу стакан воды с вставной челюстью!
Варя раскланялась, отодвинула Аню, выхватила из холодильника последний йогурт с шоколадной крошкой и умчалась к себе. Аня закрыла холодильник и поплелась к мультиварке за своей порцией каши.
На кухню вышла рассерженная мама. В одной руке телефон, в другой — бумажная салфетка, которую она ожесточённо сминала в кулаке.
— Я понимаю, я понимаю, — твердила мама в трубку. — Я понимаю. Я. Всё. Понимаю.
А когда нажала отбой, дала волю чувствам.
Оказалось, что мамина помощница перепутала даты и назначила на одно и то же время рекламную фото-сессию юной фигуристки-чемпионки и запись пилотного ролика для видеоблога «Моя кошка ест». А фотографировать и снимать видео должен один человек — главный художник.
Причём фигуристка-то сама приедет в агентство, а вот кошку решили не нервировать и обещали прислать видеооператора к ней на дом. Главному художнику точно не разорваться. Да он, вдобавок, такой медленный, как из прошлого века. И вот теперь мама должна принять решение, от чего отказаться: от фотосессии или от кошки? По всему видать, от кошки придётся отказываться, а она перспективная, мем с ней уже неделю как гуляет по всем соцсетям, и её можно было бы так раскрутить… Директор агентства даже готов оплатить работу стороннего видеооператора, но где его взять в такие сроки?
Папа предложил не усложнять и снять кошку на телефон. Мама сказала, что дело не в технике, а в том, кто будет снимать. Чтоб ролик получился так, как задумано, нужен профессионал.
Свистнул, полыхнул синим огнём и отключился чайник. Дедушка кинул в кружку чайный пакетик, залил кипятком. По кухне распространился запах бергамота.
— А ведь дедушка наш снимал когда-то свадьбы? — напомнила Аня.
— У нас с ним сегодня культурная программа! — вмешалась бабушка. — Нашего дедушку его старый приятель пригласил на премьеру мультфильма. Прислал приглашение на два лица. Не пропадать же добру.
— По мне, так пропади оно пропадом, такое добро. Будет потом нос задирать! — проворчал дед.
— Может, тогда выручите нас с кошкой? — умоляюще посмотрела на него мама.
— А на премьеру мультфильма сходим мы с Полиной! — выпалила Аня. — Не пропадёт добро. Ты же, бабуля, не сильно расстроишься? У тебя же, наверное, найдутся дела поинтереснее?
И со значением поглядела на кухонный шкафчик, в котором бабушка припрятала книжный улов с последней распродажи. Книги давно пора было расставить по полкам, но времени на них всё не находилось.
Дедушка, забыв про чай, убежал в комнату — готовить видеокамеру к работе. Мама пошла следом за ним, чтоб рассказать, каким должен быть видеоролик.
— Вечером вернусь поздно, — бросила она через плечо. — Оставьте мне три корочки хлеба.
Бабушка достала из сумки приглашение на два лица и протянула Ане.
— Я рада, что вы с Полиной помирились, — прошептала она.
— Да, мы вчера так хорошо провели время! Как раньше прямо! — сказала Аня. И осеклась. В этой реальности вчера ни с какой Полиной время она не проводила, бабушке это известно. — В смысле, мы переписывались весь день, и это было хорошо, — нашлась Аня и, прихватив приглашение, убежала к себе.
К себе. Такое непривычное и сладкое это «к себе». Своя комната, личная. Можно сколько угодно сидеть на раскладушке с глупым видом и гипнотизировать стоящий на подзарядке телефон.
Полина, конечно, поедет сейчас к вампирше Маше, прислуживать на записи видеоблога. С какой стати она откажется от своей новой компании?
Этот звонок нельзя будет отменить — Лаура больше не станет поворачивать время вспять. Но позвонить необходимо. Пусть даже шаткое равновесие не-враж-ды и не-дружбы будет нарушено и Полина заблокирует Аню везде и потребует оставить её в покое в реале.
«Я её просто приглашу, она просто согласится. Или откажется. Я-то пойду на премьеру в любом случае!» — пообещала себе Аня и нажала на кнопку.
На экране появилось лицо подруги. Хорошо — она ещё дома.
— Привет. Чего звонишь? — спросила Полина.
— Пойдёшь со мной на «Побег из Лукоморья»?
У меня на сегодня два приглашения. На двенадцать.
— Сегодня… А нельзя перенести? У меня как бы запись видеоблога. Я там помогаю как бы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Это предпремьерный показ, моему деду его друг достал приглашение на два лица. Там будут всякие знаменитости. И настоящие видеоблогеры, наверное, тоже. Кстати, у меня теперь своя комната. Вот, смотри, — Аня обвела комнату телефоном, насколько позволял шнур от зарядки. — Это всё теперь моё. Варины друзья нашли совершенно случайно. Когда искали клад.
— Обалдеть! — протянула Полина. — Было круто, когда вы случайно нашли в квартире лыжи. Но целую комнату — это… как бы… Во сколько и где встречаемся?